Опять ты жертва, снова я палач.
Опять ты, милый мой, не видишь сути.
И только ночью мой надрывный плач
мечты о славном и далеком будит.
Пускай жестоко, зло играю я.
Мне с этой ролью проще примириться.
И ни к чему ирония твоя,
и надоели каменные лица.
Мне бы глоток, всего один глоток
любви горячей и безумно нежной,
чтобы цвела как мартовский цветок,
согретый юга ветром безмятежным.