Вдали от мегаполиса шального,
На берегу ручья, в тени осин
Уходят постепенно грусть, тревога,
Теряясь в дебрях балок и лощин.
Люблю интим нехоженых оврагов –
Их полумрак загадочен и тих, –
И видится в запутанных зигзагах
Мне линий на ладони тайна в них.
В разноголосье птичий щебет славит
Прохладный полог леса. Летний зной
Остался за порогом, в густотравье,
Где дерзкий ароматов их настой
Перекричать друг друга, отличиться
Старается, как в шуме городском,
Но так же стёрты в толпах маски-лица,
Не задержаться взгляду ни на ком.
А здесь, в тиши, всё так членораздельно,
Здесь каждый вздох и каждый шорох свят,
И каждый тонкий запах – словно зелье,
И каждое движенье – как обряд.
Что говорить зря? – Каждому роднее
То, что, лаская, разжигает свет
В душе уставшей. Только жаль мне, Лея,
Что нет тебя сегодня рядом, нет.
Я искупался. Голышом, конечно.
Не может быть нескромным леса взгляд.
Ведь скромность в наготе природы вечна,
А чистота её даёт заряд
Энергии страстей; и вдохновенье
Вдруг набегает пенною волной…
Чуть остужает ветра дуновенье.
Сижу один, наедине с собой.
Сижу один в тени осин в покоях
Лесного храма. И журчит ручей.
Осталось вдалеке всё зло мирское.
Никто я. Ниоткуда. И ничей.
Но как же не хватает мне, не скрою,
В моей руке тепла руки твоей!
Подмосковье,01.07.06
(из цикла «Лея») ©