Ты дрожишь, бедняжка?
Ты дрожишь…
Ну что же, так бывает,
Люди злые, их не простишь:
Твоя воля в цепи умирает.
Заколочено сердце твое
Гнилью доск угнетающей будки,
Осужденная чуждых краев
Стоны едкого привкуса слушать.
А в глазах тот же отблеск луны,
Обнажающий тропы родные;
А на шерсти той запах листвы
Что подстилкой свободы служила.
И не миску с похлебкой искать
В том лесу, где оставила душу,
Не подачки объедков терзать
Подобает инстинкту природы.
Чует кровью свежесть погони,
Острым слухом биение жертв…
Не стерпеть больше загнанной доли,
Жесткий скал – и разорвана цепь.
Встречный ветер помог вернуть силы,
Стойкость лап и отчаянный дух.
Участилось дыхание воли
Дикий взгляд. И коварная дробь…
И луна залилась красным цветом,
И предательский холод земли.
Не услышат униженной ропот,
Тихий стон не услышат они.
Теплым носом не чуешь угрозу,
Вдох последний направишь туда,
Где лакала студеную воду,
Где четыре свободны следа.