Измордованный воздух стыдливо заглядывал в окна,
Утирая дождливую юшку со злого лица.
Постепенно постель становилась холодной и волглой,
Пеленая в апрельскую жуть моего близнеца.
Он такой же, как я - так же хрупок, прозрачен и робок,
Так же спит на спине, те же руки крестом на груди,
Но вокруг него прелый, с прожилками сизыми хлопок
Словно гордиев узел немую весну закрутил.
То ли кокон велик, то ли саван сработан на вырост -
Мой близнец утопает во влажной текстильной меже.
Так от плевел зерно отделяет небесная сырость.
Кем мы были друг другу? Не знаю, не помню уже…