Вылепить из снега ли, из воска
Пробужденье до восхода звёзд.
Расстелить узорчатой полоской
Россыпь бирюзы – павлиний хвост…
Осени загадочную чашу
В руки взять и опрокинуть в сон,
Чтобы неба ячневую кашу
Съели те, кто птицей унесён.
Не искать спасения у речки,
А скатать запёкшуюся кровь.
Копоть соскоблить с горячей печки
Или на ухват усесться вновь.
Избы заколочены крестами
Там, где дождь дорогу ниткой свил.
Там, над заповедными лесами,
Я руками радугу ловил.
Резал цветом светлые ладони,
Раны тихой песнею лизал.
Видел, как измыленные кони
Рассекали звёздами глаза.
С них жара спадала полотенцем,
Из ноздрей клубились облака,
И косматым пастырем-чеченцем
Улыбалась чистая река.
С отраженьем солнца – в сон недлинный
Видел тех, кто жизни рвал струну,
Утром опускаясь в погреб винный,
С вечера ища свою вину.
Посолило ливнем корку хлеба,
Ураганом выело глаза.
Я лечу, касаясь телом неба,
Вижу что – того не рассказать.
Птицей - позабыв родные гнёзда,
Зверем - спотыкаясь о леса,
Я хочу набрать в карманы звёзды,
А в ладонях – только чудеса.
Месяцем сияющим я светел,
Пью ушами чей-то громкий спор.
Оседлал не радугу, но ветер,
Завязал с грозою разговор.
Пролежни на веках – воздух душен,
Горло переполнилось бедой,
И душа в отметинах отдушин
Спит перестоявшейся водой.
Не разлить бы: пятки искровавил
О кресты затоптанных могил.
Шёл, устал. Но ото сна избавил
День, который росы загубил!
Ох, упал. Лицо расквасил сильно,
Мочи нет идти к родным лесам.
Тело бесполезно и бессильно,
Но пока что верит чудесам.
Кто-то звал – кукушка или дятел…
Вот так путь! И кругом голова.
Так устал, что по дороге спятил
И забыл, как пишутся слова.
Мне хотелось ветра отголоска,
Выйти в поле – встретить первый луч,
Сотворить из снега ли, из воска
Пробужденье солнца в перьях туч.
И домой вернуться по дороге,
Оживившей мёртвые леса.
Чтоб, сверкая ярко на пороге
Светом звёзд, услышать голоса.
1991