Свете Дубровской
Когда умру, очнусь в твоём стихе,
в сплетенье слов – как буква и пробел.
И губы не узнают о грехе,
пока метель качает колыбель,
пока зима вовсю дурит с окном,
чертя на стёклах белые луга…
Когда умру, я отыщу твой дом,
где – как паласы – сонные снега,
где в кружке кем-то позабытый чай
внезапно льдом становится на треть,
где рифмы ты сжигаешь по ночам,
чтобы согреться. Или отогреть.
Когда умру, очнусь в твоей руке,
как скомканный листок, тоска и хмель –
и в косо перечёркнутой строке
беспечно покачнётся колыбель.