Всем нам блага подай. Да и много ли требовал я благ?
Мне чтоб были друзья, да жена чтобы пала на гроб.
В. С. Высоцкий
Не сужу, не щажу. Ни конца, ни начала потерям и датам.
Нет, не первым, а датам вторым, на гранитной плите.
Нас по миру метёт вольный ветер как мусор в лопату.
А за землю цепляются грудью всё время не те.
Я ищу среди всех беглый взгляд, что расскажет так много.
Но не смотрят. И люди сбиваются в кучи от страха упасть.
Нас по миру ведет, нет, несёт на себе лихоманка-дорога.
А в конце злой тупик раскорячил клыкастую пасть.
Раздираю подзол. Весь в надежде на щедрые всходы.
Только в землю летит липкий пот, да с горючей слезой.
И тревожною осенью всходят лихие уроды.
И не выполоть их, не скосить самой острой косой.
Я сдеру свою кожу. Нашью самых крепких перчаток
Не торгуясь, раздам всем кто просто рискнул попросить.
И по миру пойдут миллионы моих отпечатков
Я ж накроюсь любовью твоей, да и буду носить.
Нас убили давно. Так убили как вам и не снилось.
Просто вырвали совесть и душу сквозь задний проход.
По просоленной коже горящее солнце катилось…
Отменён был на годы обычный дежурный восход.
Чтоб друзья да жена? Это брат, исключительно много!
Где же, Боже, набрать? От твоих что ли вечных щедрот?!
Нам плетёнку плетёт душегубка-злодейка-дорога.
И забиты землёю и и уши, и очи и рот.
Что ж любимая. Бог не придумал прощенья. А мы и не просим.
Родниковой любовью отмоешь меня до бела.
Нужно только вдохнуть синий ветер, и выдохнуть осень.
За порог все ненастья. И будем. Была-не была.