Старый-старый трамвай, отвези меня в шестидесятые.
Говорят, там был рай для поэтов. Они стадионы
Собирали, читая стихи, выходя в самиздате
На широкие площади, лезли в журналах в вагоны
Поездов не взрывавшегося метро.
Пили водку, не зная сухих законов.
Были вечно влюбленными для влюбленных.
Были гордо открытыми для воров –
Украдите, попробуйте – я напишу вам такое,
Что вы сами поверите, что сочинили всё это
О себе. Но потом вам не будет ни мига покоя.
Вам захочется снова почувствовать это, но где-то
Там, где станция Лето – зима, зима.
Замерзает на стеклах осенний дождь.
И мне страшно стучаться в дома, в дома,
Вдруг в них нет никого. В них живет лишь ложь.
Старый-старый трамвай,
отвези меня в шестидесятые.
Я хочу извиниться за Прагу.
Заранее.
Оттепель.
Часовые любви
не хотят становиться солдатами.
Часовые любви,
что в двухтысячные
не заходите?