Мой падишах не верит в мои сказки.
На перламутровом ларце моем печать.
И перстень власти, чтоб ускорилась огласка,
Положен у алькова на кровать.
Мой падишах не верит в мои сказки
И давит шею мне янтарность хладных бус.
Павлиньи перья не заменят его ласки,
А силу рук - корсетный китий ус.
Мой падишах взахлеб внимал героям,
Укрывших под накидками мой пыл,
Растившим на оазисах секвойю,
Играющим клинками из-под крыл.
Мой падишах внимал моим богиням,
Украсившим кораллы алычой,
И разжигающим огонь в его камине
Босыми танцами и винной наготой.
Мой падишах внимал моим рассказам,
Ночным историям и утренним мечтам.
Пока в нем ревность - дитя сплетен, как проказа,
Не разрослась: теперь меня к лжецам.
Мой падишах не верит в мои сказки.
И платье давит бедра словно сеть.
Ночь без любимого сера и воздух вязкий.
Уж лучше в наказанье - его плеть.
И паутинной багрянцой раскрасить плечи.
И соляной водой обжечь ее следы.
Мои фантазии, истории не вечны,
Но их начало и финал всегда лишь ты.
.
.
.
.
12.07.2008