Наивные Давида в храм давили,
Безликие червели на устах,
Гулял туман с утра по Пикадилли,
Упругой грудью навевая страх.
Графиня золотистых гобеленов
Дарила нежность пьяным старикам,
А вечность посадила на колено
Больную девочку, и где-то там
Под скользкой вязью сонных изменений
Дышала, трепетала жизнь её,
Из Темзы тёмной тысячи Офелий
В слезах кричали ей «адьёc».
Ну а сегодня девочки той нет,
Она растаяла средь сладостных аплазий.
Азалий увядающий букет
Застыл в её слепом глазу-алмазе.