Я сижу на камушке у Понта.
Амфора пуста. Конец леченью.
И, конечно, вовсе не для понта
В ней пошлю папирус по теченью.
Друг мой, мы с годами не умнеем!
Я уже лет двадцать не был дома.
Сам себе кажусь не Одиссеем –
Бесприютным сапиенсом, хомо.
Обогнули самый хитрый риф мы,
Распознали женские приманки,
А живу я у прикольной нимфы
(Где-то в чём-то – даже нимфоманки).
Если честно, мне поднадоело
Шляться по гетерам с фраерами.
Пенелопа кличет по е-mail'у:
Можешь возвращаться, но – с дарами.
Но о ней наслышан я немало
Самой сочной прозой – не стихами:
Выткала, собака, покрывало
И на нём резвится с женихами.
Запустила дом, хозяйство, дачу…
Как-то написал я Пенелопе,
Что про Телемаха все судачат,
Будто запил он и лук мой пропил.
Вопрошал: где воспитанье сына?
Даже не ответила, собака.
Вымахал большой уже детина,
Абсолютно вне семьи и брака.
Давеча знавал одну деваху –
Мужиков в животных превратила,
Я б её сосватал Телемаху,
Красота – и впрямь большая сила.
Как осточертели бабы эти!
Скоро ворочусь я непременно
На Итаку, где жена и дети…
В общем, жди. С приветом от Сирены.