Достопочтенному Пушуттораме, окончательно
вышедшему за пределы всех мыслимых ограничений,
с трепетом и любовью.
В ноябре замело нынче раненько,
дрожь в руках мне никак не унять.
За окном двое штатских охранников
охраняют страну от меня.
Что же это случилось с державою,
чем нанес я Отчизне урон?
Я опасен, как клизма дырявая,
и полезен, как рваный гондон.
Всюду вопли, как будто кастрируют
одновременно тыщу котов.
Что там нынче они демонстрируют
этой своре кремлевских скотов?
Всюду флаги, портреты и шарики,
всюду толпы безумных людей...
Полиграф Полиграфович Шариков
нынче празднует свой юбилей.
Мы на кухне керяем с братушкою
и под этот припадочный рев
с ним хорошую песенку слушаем,
что для нас сочинил Шинкарев.
И не нужно нам стажа партейного,
и вакансия нам не нужна.
Наливай же, братушка, портвейного
золотого, как небо, вина!
Что ж наделали вы, пролетарии,
с этим миром, с самими собой?
Лучше б лекцию вам в планетарии
почитал бы профессор какой.
Он бы вас познакомил с законами,
по которым планета кружит.
Все равно б ни хера вы не поняли,
но профессор остался бы жив.
Ни к чему разводить антимонии,
коль настала лихая пора.
Нынче, братка, у нас гегемония,
ну, а больше и нет ни хера.
Нынче правит шпана уголовная,
лишь немного сменив антураж...
Подкачала у нас родословная -
не вписаться нам в этот вираж.
Не хватайте нас лапами чистыми
и не ставьте к кирпичной стене.
Может, завтра мы станем буддистами,
а покуда мы в полном говне,
коль работают два полушария
иль, по крайности, даже одно...
Хорошо все же быть пролетарием,
но не каждому это дано.
Сапоги загрохочут в передней,
сухо щелкнет взведенный курок.
Наливай-ка, браток, по последней,
по последней, быть может, браток.
Нас теперь поведут на заклание,
на Голгофу сейчас поведут.
Мы ведь знали с тобою заранее,
что однажды за нами придут.
Что глядишь на меня настороженно?
Не врубаешься, братушка, ты:
нас распнут на кресте, как положено,
если только найдутся кресты.
И висеть нам на них, вроде знамени,
вроде вымпела, реять на них,
а потом в очистительном пламени
мы причислимся к лику святых...
Что же, братушка, здесь приключилося,
почему я лежу под столом?
Может, мне это все лишь приснилося?
Ничего, разберемся потом.
Надо сбегать еще ради праздника
и сомнения здесь не нужны...
Но стоят под окном два охранника,
охраняя меня от страны.