А ведь ты знаешь, я тоже могу быть вполне счастливой,
Улыбаться, как подобает, и щуриться в небеса,
Собирать все твои неземные колкости спелой сливой
И пожимать плечами, мол, бывает, черная полоса.
И рассказывать через строчки о ком-то, который любит
Мой звенящий за ребрами смех и меня саму.
Ты знаешь, у него упрямый взгляд и чуть пухлые губы.
И он грозится достать для меня Луну.
А он вот такой уютный, как чьи-то руки,
Слегка грассирует каждой буквой моих стихов.
И между нами с ним, ты знаешь, почти что сутки
И сладкий запах цитрусовых духов.
И еще, твой август, который совсем не лечит,
И сыпет в мои карманы свои лучи.
Если набрать твой номер, то станет, наверно, легче,
Но сердце, скорее всего, осечется и замолчит.
А он вот такой уютный, как чье-то имя
В погожий день. Ревнует меня к тебе,
Пока ты здесь, болеешь совсем другими,
Сорвавшимися в резьбе.
А он мне служит крепкой мужской жилеткой,
Собирателем слез. Жестокое ви-за-ви,
Пока в моей грудной и пустующей клетке
На нас с тобой хватает моей любви.
Ты знаешь, а мне не больно встречать рассветы,
До одури оседая в твоей груди.
У меня на душе сентябрь. Вот только лету
Никак не хочется уходить.