Конец был печален, и ветер устал
Раскачивать купол небесный,
И молча мечты заковали в хрусталь,
И стало мечтателям тесно.
Безмолвья рабы окружили кольцом
Усталые тени заката,
И солнце послушно склонило лицо
На горб горизонта покатый.
Всё снова вернулось на круги своя,
Господь принимал покаянье,
Потупив глаза, шли к отцам сыновья,
И те их прощали заранее.
А тех, кто ещё не пришёл, не решил,
Не влез во смиренное платье,
Верховный отец наказаньем страшил,
Забвеньем и даже проклятьем.
Глаза не мозолили, чтобы зазря,
И не кровоточили раны,
Он им поручил заселять лагеря
С надёжной и верной охраной.
Этап за этапом топтал по снегам
Под взором товарищей строгим,
Дороги туда, где глухая тайга
Срубалась людьми на остроги.
Будил сосны топот закованных ног,
Снега цепенели в молчанье,
Но первыми вышли они на восток
И первыми солнце встречали.
Снег таял и ржавчиной цепи точил,
Рассвет мягко трогал ресницы,
Сквозь прутья железные грели лучи
Небритые серые лица.
Сумели обиды истцы проглотить.
Всё в прошлом, и песня допета,
Но кажется мне, что не стоит платить
Такою ценой за рассветы.