Закутаны мятым кружевом,
На запыленной полке – в ряд,
Куклы росли – ненужные,
Нелюбимые, не любя.
Их хватали ладонями липкими,
Выдирали хрусталь из глазниц.
Но нарисованные улыбки
Не сходили с фарфоровых лиц.
В одиночестве повзрослели…
И как с ними не был бы груб,
Не звука мольбы не слетело б
С гуттаперчево-алых губ.
Среди музыкальных шкатулок,
Поющих томно про нежность,
Всем ненавистные куклы
Не теряли былую свежесть.
Но пришла пора – их достали,
Юных, из душной тюрьмы.
И в дешевый бордель отдали –
Тешить чужие сны.
Теперь за стеклом немытым
Раскрашенных ярко витрин
Куклы довольны и сыты,
Зазывая собой мужчин.
Обещая блаженство рая
На застиранных простынях,
Не знают, что ими играют
Всю жизнь до этого дня.
Не любившие, не любимые,
Но наивно глядящие вдаль…
Чего желать: небо синее,
На плечах искрится вуаль...
Все любуются - не налюбуются
На искусственных и бездушных,
Проходя вдоль вечерней улицы…
А они хотели – как лучше!
Кто виновен в их пустотелости,
Что земное счастье лишь снится,
Что от прежней кукольной прелести –
Только блестки на длинных ресницах?..
Кто сделал надежды пылью,
И пеплом – невинность крыл?
Кто сказку украл, - и былью
Разверстые раны солил?..
Кто их научил смирению
Послушно-игривых рабынь?..
Кукольных домиков пленников
Лишили своей судьбы.
Ласкали холодными пальцами,
Чтоб однажды бросить о пол.
…Мы не просим у вас полцарства –
Лишь просим о меньшем из зол!
Нам не нужно алмазных клеток.
Не кутайте в шелк и атлас.
Нас – запуганных, тихих деток,
Отпустите на волю сейчас!..