Глава религии одной,
Устроил проповедь и долго,
Своё, глаголил над толпой;
Кого-то мучила изжога,
Кто пить хотел, а кто-то писять,
Над словом Божьим, тяжко мыслить,
И каждый человек, как пленник,
Но, не кончает их священник,
Всё продолжает монолог
Но, вдруг из зала мальчик крикнул,
«Я, писять, мама захотел!»,
И хоть священник с гневом фыркнул,
Весь зал от смеха загудел,
Понраву смелость всем мальчишки,
Его естественный порыв;
Эпарх устроил перерыв,
И к маме подойдя, сынишки,
На будущее наказал,
Что б, мальчик, вместо слова, "писять",
Что б, паства, продолжала мыслить,
Употреблял, «хочу попеть»
Случилось, так, что тот священник,
Был вынужден заночевать,
Не рассчитав в своих хожденьях,
В семье мальца, отец и мать,
Работать в ночь, ту уходили,
В виду, того, что, недосуг,
Малютку, что б не взял испуг,
Большого гостя попросили,
С их сыном на палатьях лечь,
Поужинав, тот лёг на печь
Нужда ребёнка ночью будит,
Боясь, что вдруг в пастель напрудит,
Толкнул эпарха: «Петь хочу!
Нет мочи, я сейчас начну»,
Тот, в полусне, не разрешает,
Но, мальчик, дальше продолжает:
«Пожалуйста, хочу попеть»,
Эпарху трудно разуметь,
Но, что бы спать себе спокойно,
Наушко предлагает спеть,
И льётся струйкой в ухо трель,
И, как тут выдержать достойно,
Всё ухо мокрое от «пенья»,
Перестарался он с ученьем,
И что посеял, то пожал.