А жанр таков: жил мудрый князь Валак
Народ его работал ради благ.
Был сыт, одет, и праздники имел,
Вот, только защищаться не умел.
Пришёл Израиль из каких-то мест,
Поел как вол все травы, что окрест.
Народ Моавитянский потеснил:
Кого пригрел, кого запряг, кого казнил.
И возроптали лучшие умы:
Нас доведёт Израиль до сумы.
Спаси нас волхованьем Валаам!
Но Валаам послушен лишь Богам.
Которые, у Сущего в сынах,
Которые, являются нам в снах.
Которые, диктуют нам сие,
Определяя наше бытие.
И Бог ему видение явил:
Волхв Валаам народ благословил,
Не Моавитов, не Ханаанеян,
А пришлых едаков Израильтян.
С тех пор ушли, в порожнее, года.
Уж трижды испарилась в них вода
Из чаш земных наполнила их вновь;
Ох, человек! Богам не прекословь!
Израиль, в Поднебесной, перст Богов.
Ослабший, повергает он врагов.
Набравшись сил, он набирает вес,
Богоподобно двигает прогресс.
А мы Богами нет, не дорожим.
Мы любим политический режим.
И говорим, что бдим свою страну.
На самом деле славим Сатану.
И как назвать, сложившийся в нас жанр?
Наследуем мы в генах "твёрдый" шанкр.
И в каждое столетие болезнь
Во всех протоках вызывает резь.
А что до Александра, он боец.
Две шпалы на петлицах - военспец.
Давно расстрелян фельдшер Розенгольц,
В него Липатьев разряжает "кольт".