Чем вы так озабочены,
почему засекречены,
почему в вашей вотчине
все столбы перемечены?
Отчего мы в наручниках
шелестим, при подсвечниках?
Или все мы лазутчики,
или все вы разведчики…
Занемог бы от бдения
и не вышиб бы клина я.
Позади неведение
да дороженька длинная.
Не осталось ни грёз, ни сил,
пару строк натощак черкнул.
Не понравилось – выбросил
да всплакнул,
да к окну прильнул.
И глядел я, не маялся,
как народ обустроился:
кто был грешен, покаялся,
а кто – нет, упокоился.
Кулаком били пО столу -
в заполярном отстойнике
отлучали апостолы,
причащали покойники.
На пути, на окольные
души вывели грешные.
Что ж вы думы крамольные,
словно ночи кромешные?
То слезою-росинкою,
то тоскою непрошенной
машет белой косынкою
вслед вам тёмное прошлое.