(Маленькая поэма)
Все возьми, но этой розы алой
Дай мне свежесть снова ощутить.
Анна Ахматова
Когда неслышно август золотел,
И первый лист по воздуху летел,
Я начинала жить и омывала язвы,
Исследуя присохший темный струп,
И кончик языка касался губ
Обугленных. Жила надеждой праздной,
Что все прошло. Хотелось одного:
Чтоб не было на свете ничего.
Забыться и уснуть мечтало тело.
Душа из памяти стереть хотела
Нелюбящий и бессердечный взгляд.
Но между нами не было преград:
Не надо было лгать. Казаться лучше...
Я для тебя была обычный случай:
Нас много, вечно жаждущих любви,
Призывно и темно в глаза глядящих,
За смутное биение в крови
Готовых все отдать…
Как преходяща,
Как бесконечно уязвима страсть!
Одно желанье – ниже, ниже пасть,
Чтобы не слышать гОлоса небес,
Чтоб, истомленное, забылось тело,
Поверив в эндогенный мир чудес…
Не все ль равно – легко иль неумело
Вводить себе любовь, как наркоту,
Чтоб позабыть, как пахнет хвойный лес
И ласточку – навеки! – на мосту…
О, как сужался мир!
Душа на тонкой нитке
Рвалась не бесконечность, а во тьму
Под психоделик саунд-трека Шнитке:
Его, о нем, за ним, над ним, ему…
Я видела – холодные глаза
Мерцали из глубин туманной бездны.
Слова чужие были бесполезны:
Я знала только то, что он сказал,
Как отзывалось на объятья тело,
Как я ждала его и как хотела...
Мне были совершенно не нужны
Чужие люди из чужой страны,
С чужой планеты… Только ты и я!
Пусть под ногами рушится земля!
Армагеддон – над нами разве властен?
С тобой погибнуть – это ли не счастье?
Как пряно и отчаянно цвело –
Раффлезией! – невиданное чувство,
Как выстроить – всего за миг! – смогло
Свою Вселенною... Там образа
Сияли красочным, весенним буйством
И с них смотрели на меня ТВОИ глаза…
Любить, чтоб каждым мигом обладать…
Нет, не солгал ни словом «Парфюмер»!
Свою любовь пытались мы разъять, –
На атомы! Не знали в этом мер мы!
Полет высоких, несказанных сфер,
И где-то рядом – тяжкий запах спермы...
О, как бы я хотела примирить
Два таинства – цветы и запах плоти!
Но камнем вниз – душа! И на излете
Она рвала связующую нить
С моим сознанием. Оно дрожало
В чужом подъезде – девочкой нагой:
Заплеван пол, окурки, батарея…
Спаси или убей,о Всеблагой,
Но выведи отсюда поскорее!
Пусть не взлечу в свободном вираже,
Не будет упоения в душе,
Зато отныне я неуязвима,
В пустыне одинокий путь избрав.
Творец! Веди меня отсюда – мимо
Зловонных роз и ядовитых трав...
Всю жизнь свою – училась уходить.
Жестокая и жесткая наука!
Исчезнуть, раствориться… Что за мука:
Стереть из памяти. (Забыть – убить…)
Комок живых и сросшихся корней
Пытаться вырвать из души своей.
Чтоб с кровью! С кожей! И с червями вен!
И ничего не получить взамен…
Всегда казалось – это не всерьез,
Уйду, и ничего не потеряю:
Не будет злых и бесполезных слез,
Не будет лжи...
Мы женщины, мы знаем,
Когда нам лгут: Творец заботлив к нам!
Иначе, в холоде и тьме пещеры, –
Погибли б дети. Самка знать должна,
Кому вручила жизнь детей она,
Кому она доверилась без меры…
За окнами мела, мела метель…
А я ложилась умирать (поверьте!),
И источала слабый запах смерти
Холодная и смятая постель.
Душевной боли – нет: и тело, и душа
Охвачены отчаяньем единым!
Как все болит! И самый малый шаг –
Сплошь по торосам! По плывущим льдинам!
Чужой звонок – как взрыв. Чья это речь?
Никто не нужен. О, скорей бы лечь!
...Не то, чтоб вспоминала – вовсе нет!
Но становилась брошенным ребенком.
За окнами бессолнечный рассвет
Переливался в ночь. И тихо, тонко
Пульсировало и сочилось вновь
Сукровицей – там, где жила любовь.
Звала на помощь взвод ночей и дней –
Убить ее! Я расправлялась с ней,
Чтоб выжить.
Тихо, медленно, с трудом
(Как непослушен, будто в злобе, дом!)
На кухню – надо кофе бы сварить...
Распалось время, съежилось, застыло...
А там, в окне – что это за светило?!
И сигарету в кофе уронить,
И чашку с красной бабочкой разбить.
Все к счастью… Буду счастлива не раз!
Вот только б знать – зачем мне жить сейчас...
Но видишь – я живу, хотя и умерла,
Убив тебя в себе… Я думала, что будет
Мне легче жить, не помня ничего.
Над бабочкой души сгустилась мгла,
Никто нас не поймёт и не рассудит,
Но навсегда исчезло волшебство!
В моей душе холодная зима.
Да, да – я привела ее сама.
Мы оба правы. Я была права,
И ты был прав. И ни к чему слова.
Жизнь – это горький покаянный плач,
Перемежаемый веселым смехом.
(Да неужели вправду нам смешно?!)
Плывет по синей речке красный мяч,
И манит в бурелом лесное эхо,
И настежь растворяется окно,
И мама приглашает на обед…
Что для Природы – двадцать, тридцать лет?!
Всё, как песок сквозь пальцы, просочится...
Чужая женщина в меня глядится.
И я кричу себе беззвучно: Нет!
Чей это тусклый, равнодушный взгляд?
Творец, прошу, верни меня назад!
Хочу застыть у бездны на краю.
Верни мне снова молодость мою!
Верни мне слез невысохшую соль,
Чтоб ничего – до смерти! – не забыть.
Верни моей душе любовь и боль,-
Чтоб свежесть алой розы ощутить!