Я не оракул, человек, и проживая свой короткий век,
хочу сказать тебе, что море сереет к октябрю, и волны
ласкают берег реже, но все также полно,
а в памяти песка незримо проступает снег.
Через стекло, забрызганное грязью
слов, на солнце устремив свой взор,
его, я думал, так и не увижу, уж очень толстый слой,
но память хитроумной вязью
сплела причудливый узор.
Ты знаешь, очертанье ног твоих я сохранил, по ним
и узнаю тебя при встрече, когда проходишь ты
в венецианской маске цвета крови, ударившей в лицо,
боясь обжечь глаза, немая, словно мим.
И я могу как ты отречься, что мне стоит, как от короны королю,
безбожнику, хотя зачем мне бог, тебя презренью научивший.
Нет.
Люблю.
Мой шаг длиною сотни световых, среди светил
я сделаю три шага до конца, пройти
и скрыться, но вернусь, чтоб проползти
все то, что не прожил, не дал, не долюбил...