Ленжнэ
Листая засохшие листья дней
Мирской оставив суррогат,
Тобой одной я был богат.
Я жил тогда с одной надеждой -
Обнять тебя и снять одежды.
Старался не казаться грубым.
Касалися тела, сливались губы.
Тогда в неистовом порыве
Мы были рядом на обрыве.
Но все переменилось разом,
В тебе заговорил твой разум.
Решила ты подсуетиться;
Всего своим умом добиться.
А я ни в чем не смел перечить.
Тебя не мог я обеспечить.
Во всем повинна суета,
И ты теперь совсем не та.