Неужели,
все это - скорбь?
Я не знаю.
Я, живой человек, стоял на кладбище, одетый в
камуфляжную одежду: коричневые брюки
и желтую рубашку цвета солнца.
Кладбища дешевые; они не требуют многого.
Даже корзины для мусора там малы, они предназначены
для папиросной бумаги,
в которую в магазинах заворачивают цветы.
Кладбища вежливы и дисциплинированы.
"Я никогда не забуду тебя" - написано по-французски
на маленькой металлокерамической пластинке.
Я не знаю, кто он такой, кто никогда не забудет:
он еще более анонимен, чем тот, умерший.
Неужели
это все - скорбь? Думаю, что да.
"Да найдешь ты утешение в строительстве родины".
Но как долго можно строить родину и не отстать в ужасной
трехсторонней гонке
между утешением, строительством и смертью?
Да, все это - скорбь.
Но оставьте немного любви, которая всегда
горит, как маленькая лампочка в комнате спящего младенца,
что придает ему некоторое чувство защищенности и тихой ласки,
хотя он не знает, что такое свет и откуда он исходит.
"Seven Laments for the War Dead"
by Yehuda Amichai
Is all of this
sorrow? I don't know.
I stood in the cemetery dressed in
the camouflage clothes of a living man: brown pants
and a shirt yellow as the sun.
Cemeteries are cheap; they don't ask for much.
Even the wastebaskets are small, made for holding
tissue paper
that wrapped flowers from the store.
Cemeteries are a polite and disciplined thing.
"I shall never forget you," in French
on a little ceramic plaque.
I don't know who it is that won't ever forget:
he's more anonymous than the one who died.
Is all of this sorrow? I guess so.
"May ye find consolation in the building
of the homeland." But how long
can you go on building the homeland
and not fall behind in the terrible
three-sided race
between consolation and building and death?
Yes, all of this is sorrow. But leave
a little love burning always
like the small bulb in the room of a sleeping baby
that gives him a bit of security and quiet love
though he doesn't know what the light is
or where it comes from.
This translation from the Hebrew is by Chana Bloch.