Любовь Михайловне, с теплом.
Не грусти.
До чего же неприятны сумерки,
Дождь по стеклам, грязь и сквозняки,
Темные, заброшенные дворики,
Вырванные ветром косяки.
Зонт мой наизнанку вывернут,
Вымокли до нитки сапоги,
Призраки из мыслей вынырнут,
Не помогут даже фонари.
Заблудившись в лабиринтах прошлого
Вглядываясь, щурясь в полутьму
Прячу по карманам лица взрослые
И кричу, как в детстве: «Почему?»