И вот я пьян, как фортепьян
плакаты носом бреют спину
парит заржавленный диван
не освещая всю картину
гремел тот выспренный карбид
что атакован был луною
решетки в туфельках обид
перепрошиты и волною
волной, волнуя, возвышалось
виденье вкрученных волков
и, вольнодумствуя, шепталось
без пней, и дней, и ходоков
от братства брать безобразно ликуя и молвя
про народ, колбасу и стоп-кран
и богему искристо наполнил
сердолик синтепоновых ран.