устоялся октябрь, разлетелись
листья клёнов, как птичьи стаи,
остается нам – тихий шелест,
жизнь до боли моей простая,
осыпается тополь в аллею,
в перекрестье фонарных радуг,
только я ни о чем не жалею,
всё, что было, пожалуй, рядом,
да и пальцы еще не устали
вспоминать и удерживать небо,
мы гадали с тобою устами
и любили и быль, и небыль,
и теперь до руки и одежды
дотянуться слегка позволь мне,
в нашем городе ночи те же,
пусть они осыпаются болью,
посмотри на стекло с перламутром,
что оклеены влагой и листьями,
поумнев, мы не стали мудрыми,
и любовь не признает истины,
что часы нам не то отстучали,
время стало пространством и болью,
дни длиннее теперь ночами,
до тебя дотянуться позволь мне.