Шерифы, ранчо, рейнджеры, кавбои.
Мясной, в седле, простреляный Техас.
Здесь люди всё привыкли делать с боем.
Земля – бедна, зато народ – атас!
Бифштексы, пиво, кактусы и честь,
Желанье на спешить, иметь и сметь –
В Техасе всё и что угодно есть.
В воде там даже добывают нефть.
Вот только здесь немного древесины,
Зато есть лес стреляющих стволов.
Здесь кольт – первичный признак для мужчины.
Стволов в Техасе больше, чем голов.
Техасцы – люди вежливые очень,
А почему – нашёл простой ответ.
Тех, кто хамит, в Техасе сразу мочат.
Невежливых давно в помине нет.
У непривычных сразу нос зачахнет,
Со скотским ранчо встречу испытав.
Кто полагает, что бифшекс не пахнет
При жизни – знайте, тот совсем не прав.
Искусны люди гнать текилу как тут-с!
Храня рецепты древних ворожей,
Бродить заставят в браге местный кактус
Совсем без рафинада и дрожжей.
Жить стало веселей. Дорога проще.
Прямы на юге длинные пути.
Луга до неба. В кактусовых рощах
Тщедушные деревья не найти.
В рубашках ярких с кнопками, в обтяжку,
В тугих штанах и острых сапогах,
Вышагивают стройные техасцы
На длинных и уверенных ногах.
Им от традиций никуда не деться.
Наверно, никогда их не пойму:
Как честь свою оберегают стетсон
И видят чаще, чем свою жену.
Уж много лет я по миру скиталец.
Давно любой мне город не чужой.
Но здесь спросили: «Вы не иностранец?»
И этим подчеркнули, что не свой.
Плантации. На них кипит работа
В жару и слякоть, дождь и суховей.
Пахнуло застарелым рабским потом
С бескрайних ватных хлопковых полей.
Америка, ты всем себя открыла
И радовала прихотливый взор,
Но до сих пор совсем ты не отмыла
С себя привычки рабства и позор.
То небоскрёбов ряд единым махом.
То жалкие трущёбы, жалость всем.
Коль делают – то делают с размахом,
А ленятся – не делают совсем.
Раз осенью дорогой в город Хьюстон,
Не отойдя от утреннего сна,
Гляжу – не верю собственному чувству:
Вокруг дремучий лес, смолит сосна.
Тени очарование простое.
Но как здесь неожиданны леса!
Обычно представляется другое:
Как прерии уходят в небеса...
Так удивлял меня за разом раз
Бескрайний, неожиданный Техас.
Синьор в раскидистом сомбреро
На ранчо ждёт, дела закончив.
Очаровательны манеры.
Текила, пиво, тако, пончо.
Потомок бледного идальго
И индианки меднолицей,
В Техас, из Мексики недальней,
Приехал счастья приобщиться.
Как мексиканцы любят танцы
И песни родины, столь близкой!
Так часто здесь звучит испанский,
Что можно позабыть английский.
Земля безлюдной лишь казалась.
Застроена былая пустынь:
Вершит дела огромный Даллас.
Шумит портом зелёный Хьюстон.
Задержит чуть столичный Остин.
Без остановки до Ларидо.
А там – на сутки бросить кости,
Потом назад – моя планида.
Вокруг Техас, коровьим раем,
Лежит широко и красиво,
Стреляя и благоухая ,
От гор до тёплого залива.
Октябрь, 2008, Техас