Она глаза подводит черной тушью
И очень много курит у крыльца,
Она мне дурит мОзги всякой чушью
И разбивает вдребезги сердца!
Ее боялись слабые мужчины,
А сильные хотели приручить,
Она боялась жизненной рутины,
Она хотела лишь свободной быть!
Она умела пользоваться ловко
И теми и другими заодно,
Выбрасывала с тонкою сноровкой
Как старые окурки за окно.
Она не мстила никому по жизни,
Но образ жизни был ее таков
Что если около нее зависли –
Она их разводила как ... самцов.
И множество мужских незримых чучел
Прибиты на стенАх ее домов.
Все думают – никто ее не мучил,
В ней нет кошмаров и нелепых слов.
Все думают о ней: она не плачет
И запивает кофе коньяком
Не спит, не ест, любовников не прячет
И не мечтает ночью ни о ком!
Она совсем не многих полюбила
Но с ними она искренней была
Свою любовь она сама сгубила
И сердце в пепел от любви сожгла.
Она как феникс из любовной пыли
И праха этой жизни роковой
Сумеет возродиться, чтоб любили
И звали в ночь, почуять драйв ночной.
Она стирала многих без остатков
Из своей яркой жизни без следа,
И нет в ней многих женских недостатков
И жизнь ее бурлива как вода.
И как огонь, становится сильнее
Когда сжигает заново себя,
Как цепью перетягивает шею,
Огонь из жизни выдавит, любя.
Она не верит людям ни на йоту,
И заставляет всем себе служить.
Она живет под маской, словно кто-то
Намерен ее верностью сгубить.
Затяжку сделав и закинув ноги
На подоконник, и пуская дым,
Она видала дальние дороги,
Которые доверила другим.
Ей вслед шептали по дороге «Сука!»
Она не обернулась посмотреть.
Но из-под маски пробивалась мУка:
Нельзя всю жизнь безудержно гореть!
Сгоришь, рассыпав пепел серой грудкой,
И над тобою скажут те слова
Которые без доводов рассудка
Припишет безудержная молва!
Однажды утром вдруг поймешь неумолимо,
Что счастье в жизни попрано тобой.
Оно не раз проскальзывало мимо,
А ты играла жизнью и собой.
Ты ухмыльнулась, потушила сигарету
И не ответила взаимностью любой
Тебя боготворящему поэту.
И не сумела стать его женой...