Я строю, ты, единым словом,
Ломаешь, рвешь, терзаешь снова.
Я собираю, жидким клеем
Пытаюсь сломанное склеить.
Ты как ребенок – все играешь…
Хоть этого не понимаешь.
Возможно, любишь, но не ценишь.
Или ценить ты не умеешь…
Ты знаешь, я считала смелой
Себя, но, в сущности, на деле,
Я вижу Лермонтовской Веры
Во мне черты полны и целы.
Она – пародия на гордость.
В ней вместе пылкость, жар и кротость,
Сплелись в узор оград чугунных
И теплоты ночей тех лунных…
Она тоской томима душной,
Слегка наивна, простодушна.
И ей потерянный покой,
Как будто крылья за спиной…
Печорин, страстию гоним –
Патологически один.
Пусть было женщин с ним немало:
«Ушла одна – придет другая.
Она любила? Что ж, разлюбит.
Несчастна? Вновь счастливой будет.
Я реалист, а жизнь сурова.
Разбилось? Склеится все снова.»
Но кто все клеит, лечит раны?
Кто ради вас несчастной станет?
Знай: вам, Печориным не жить,
Если нам Верами не быть...