Стоял я в освещённом подземелье
И с удивлением глядел по сторонам -
Всё было необычно в этой келье,
Другим принадлежало временам:
Чужие, незнакомые предметы,
Их вид меня соблазном не прельщал,
Был необычным и источник света,
Что ярко подземелье освещал -
Свисала с потолка простая колба,
До половины жидкостью полна
И от неё во всё пространство гроба
Струилась света мягкая волна...
И в этом ярком желтоватом освещении
Лежала мумия со скрипкой на груди,
И чудилось: звучали в помещении
Мелодии про летние дожди,
Которыми был мир былой наполнен,
Как стрелами кочевника колчан -
Такого скорбного величья преисполнен
Был этот умерший когда-то великан...
Кто хоронил его? Кто повелел оленю
Мне путь к могиле тайной указать?
Ведь минуло немало поколений -
Нет никого, кто мог бы рассказать,
Чем занимался схимник просвещённый,
Какие тайны он хранил и знал?
Не мог определить мой ум смущённый
Кому в лесу на скрипке он играл...
Глазами поискал на стенах дверцу
(Коль ключ имеется, то должен быть замок!) -
Здесь оставаться долго - тяжко сердцу,
Я древних погребений не знаток!..
Мой взгляд на небольшой ларец наткнулся -
Он справа от двери стоял в углу,
Вот и ответ - я грустно улыбнулся,
Удаче про себя воздав хвалу...
Я наклонился, чтоб ларец поднять,
И потянул, немного с места сдвинув,
Да только и остался так стоять:
Полуприсев, в испуге рот разинув...
Был поражён я фреской на стене,
Точнее тем, что я на ней увидел:
При яркой убывающей луне
Был древний зверь представлен в полном виде -
Серебряные крылья распустив,
Парил он над поляной грозной тучей,
Под ним, смычок и скрипку опустив,
Стоял старик высокий и могучий...
Так вот каков хозяин дома был:
Седобородый, с мощными плечами...
Наверное он зверя укротил
Игрой на скрипке лунными ночами...
Но зверь был удивительно хорош -
С изящной головой на длинной шее,
На ящерицу юркую похож,
Но по размерам в сотни раз крупнее
И эти крылья (зверь умел летать!)
Широкие, как у летучей мыши,
Наверняка, могли его поднять
До облаков, а может быть и выше...
Я с уважением на мумию взглянул,
Поднял ларец и вышел осторожно...
В то, что сегодня для себя я почерпнул,
Поверить было просто невозможно...
Не помня, как поднялся на поверхность,
Добрался я до дома, наконец,
А там, уняв нахлынувшую нервность,
Не торопясь, решил открыть ларец...