В тот день, 1 сентября 2004 года я с неизвестной мне раньше радостью шла на школьную линейку. Это была моя последняя линейка, ведь я теперь стала ученицей 11 класса! Почему я была рада? Не могу объяснить, если честно. Конечно, и грустно было от того, что расстаюсь со своей любимой школой, а с другой хотелось поскорее закончить. Но впереди был ещё год, обещавший стать очень интересным.
Линейка прошла на удивление быстро. После выступления директора школы все учителя собрали свои классы и повели в кабинеты, как вдруг… Ни я, ни кто-то другой не поняли толком, что же произошло. Раздался выстрел, второй, третий… Школьный коридор заволокло дымом, стало трудно дышать. Я лихорадочно стала искать в сумке платок, но тут мне в плечо уткнулось что-то холодное. С ужасом я поняла, что это был автомат. Автомат в школе? Откуда? Что происходило вокруг? Никто не знал. Всех, учителей и учеников, родителей и остальных погнали в спортзал. Зал у нас в школе был небольшой, и нам казалось, что все просто задохнуться от невыносимой духоты, которая там царила.
Я не помню точно, сколько террористов захватили школу… В зале находилось, по-моему, всего 4-6 из них, а на самом деле их было намного больше. Я осторожно подняла глаза и увидела, что у самого потолка стены школьного спортзала сплошь покрыты взрывчаткой. Мне стало страшно, где-то рядом заплакал ребенок лет 6. Недалеко от себя я увидела девочку с большим букетом роз, которая просила маму отвести её в туалет, но мама просила дочку потерпеть совсем немного. Через некоторое время малышка заплакала, но буквально через пару мгновений её плач прервала короткая автоматная очередь. Как же было страшно видеть эту малышку мертвой, и лежавший в луже детской крови тот самый букет роз.
Время тянулось очень медленно. Хотелось пить. Дети просили есть. Казалось, что прошло уже несколько часов, а порой что всего несколько минут. Было невыносимо жарко, и я сняла свою блузку. Посмотрев по сторонам, увидела, что многие сделали то же самое. Мы как могли старались успокоить детей, но неожиданно раздался мощный взрыв. Где-то посыпались кирпичи. Один из мужчин в черной маске что-то закричал и открыл огонь по людям, в основном по детям. Мы упали на пол и лишь молились, чтобы никто не погиб больше, но многочисленные 5крики, наполнившие зал говорили об обратном.
На следующий день террористы все таки разрешили выводить маленьких детей в туалет. Мы, когда выводили их, снимали блузки и мочили их под краном, таким образом принося людям воду. Неожиданно один из террористов заметил, как женщина поит своего сына, и выстрелил в неё. Попал прямо в сердце. На весь зал раздался детский крик и плач.
Через некоторое время мы услышали шум на улице и поняли, что это спецназ готовиться к операции по штурму школы. Один из террористов вышел, как мы поняли, на переговоры, но совсем скоро вернулся. Позже мы узнали, что первая группа спецназа не смогла взять школу и что большинство людей из этой группы погибло.
На третий день мы совсем потеряли надежду. Неожиданно раздался ещё один взрыв и в стене зала оказался достаточно большой пролом. С криком побежали дети. Я побежала тоже, и немного в стороне от себя увидела мальчика лет четырех, который бежал, спотыкаясь немного. Я хотела броситься к нему, но не успела. Началась стрельба прямо по спинам ни в чем не повинных детей. С криком упал и тот мальчик. Его спина была похожа на решето… Что сделал плохого этот четырехлетний малыш?! Неожиданно для всех вывели террористов. Школа была взята штурмом. Я упала на колени и и поняла, что мы спасены.