Не скованные узами семьи,
И не имеющие родного очага,
Два человека, которые сочли,
Что третий станет лишним, для себя.
Они сочли, что третьему не жить,
Что будет он как будто им мешать,
Зачем тогда вообще на свете жить?
Неужто, чтоб младенцев убивать?
Решили, что неплохо им вдвоем,
Что другого счастья им просто не найти.
Решились на поступок, вот и все,
Родители одной загубленной души.
И как их имена, не следует и знать,
На них и так лежит суровый грех.
И маленький малыш во сне их будет звать,
Ведь все равно дитя от них двоих.