Эх, чегой-то в этой жизни не так:
Реформаторы страну довели.
И куда-то снова рухнул НАСДАК,
И кончаются в кармане рубли.
Их и раньше было там не ахти,
А сегодня вот не стало совсем,
И с экрана кто-то умный бухтит –
Мол, прорвемся, но, конечно, не все.
Кто имеет миллиард за душой,
Тот, возможно, и останется жив,
Ну, а бедным, им вообще хорошо –
Ямку выкопал и лег, и лежи.
Дескать, сильные – те станут слабей,
Ну, а слабые помрут – не беда.
И понять я не могу, хоть убей –
Лично мне-то ждать чего? И когда?
Мысли пьяненькие лезут в башку.
Размышляю, завалясь на кровать, -
А рвану-ка я в деревню, к дружку,
Деревенским, им на кризис плевать.
Он пожарит мне картошки с сальцой
И огурчиков поставит на стол,
И посмотрит на меня с хитрецой,
И нальет за встречу граммов по сто.
И пускай по телевизору врут,
Апокалипсис пророча на днях,
Мой дружок немногословен и крут,
Он поморщится и скажет: «Фигня!»
Мы устроим возле бани салют,
Будем песни голосить при луне,
А текилу или там, «Абсолют»,
Самогоночкой заменим вполне.
А под утро босиком по росе
Пробежимся мы и в речку нырнем.
Приезжайте, места хватит на всех,
Ну, а кризис? Да забудьте о нем!
Пусть Америка с Европой грустят
И подводят невеселый итог,
А товарищ мой завел поросят,
И коровку, и несушек пяток.
Он мне пишет: «Приезжай поскорей!
Доу-Джонс у вас упал до нуля.
А у нас в реке полно пескарей,
И картошечка растет на полях.
Это, знаешь ли, приятно весьма –
Ковыряться в огороде своем.
А без акций и без ценных бумаг
Я надеюсь, как-нибудь проживем».
Ведь недаром кто-то мудрый сказал –
Все пройдет, мол, не печалься, чудак.
В общем, завтра я с утра на вокзал,
Как приеду, напишу, что и как.