Любую строку Довлатова,
как Новый завет проглатываю,
а, может быть, Ветхий или,
как всё, что мы вместе пропили.
* * * * * * * * * *
Дома он плечами расталкивал,
закутывал шею Фонтанкою,
дворцами, тогда Ленинграда,
закусывал всякую гадость.
* * * * * * * * * * *
С такою кровей мешаниною
он был очень русским мужчиною.
Не толстым, а самостоятельным –
родительным, а не предательным.
* * * * * * * * * * *
Какое, к фуям, диссидентство:
большому – не до злодейства;
большому – с собой совладать бы
и некогда власти ругать-то.
* * * * * * * * * * *
Ах, как же он счастлив алфавитом!
Ах, как же по белому завидно!
Ах, как я люблю вашу рожу
ВСЕМИРНЫЙ ДОВЛАТОВ СЕРЁЖА!!!