И пусть все говорят,что ты злая, а еще равнодушная.
Они все равно ничего о тебе не знают, так что забей.
Им ни за что не понять, как вдруг становится душно,
Когда ты проявляешься в бликах луны, у его дверей.
Им не почувствовать никогда-никогда твоего дыхания
Желанием обжигающего, как-то по-бунински легкого.
А ты с ухмылочкой им в ответ: «Ну, вот такая вот я!
Переполненная, перегоревшая и в глазах с издевкою».
Пусть осточертели тебе чужие запахи, руки и кухни,
Недопетость и недопересказанность эта осточертела.
Но даже при этом всегда себе шепчешь: «Не рухни.
Я прошу тебя, только не рухни. Ты многое не успела».
И никто не знает, как солнце в своих ладошках грея,
Ты вселенную умещаешь в конуре у себя меж ребер.
Как ночами не спишь, рифмуешь никчемную ахинею,
Как мечтаешь однажды проснуться на небоскребе.
И никто не почувствует запах твоих волос мокрых,
И никто не увидит, как ты наспех снимаешь платье,
А ведь только он один от всего тебя спасти мог бы,
Но он спит, у него куда посерьезнее есть занятья…