(я темнота)
немногое известно обо мне
я космонавт забытый на луне
я человек-тюрьма и потому
дверей не открываю никому
я тот кого вообразите вы
на мне глаза небесной синевы
а если завтра карие подарят
то будут карие
запомните я тихая вода
текущая неведомо куда
и сколько в вас бы ни было огня
вы состоите из меня
поэтому беритесь за весло
пишите мне куда вас занесло
я темнота во мне плывут на слух
или идут ко дну
одно из двух
(железнодорожная баллада)
как матери, босые сквозняки
разбудят нас холодными руками
особый день - сегодня у реки
пузатые ползут товарняки
крича и черной кровью истекая
там креозот разлит, там на цепях
безухие болтаются собаки
там блохами ныряют второпях
худые люди прикрывая пах
в раззявившие горла вагонзаки
железный рев летит до облаков
влюбленным дизелям не до приличий
расклад таков: сегодня шишаков
берет на понт ушастых мусорков
и батьку четко вынимает с кичи
тринадцать лет, ракетница, кастет
нелепая татуировка "жора"
конвой продрог. назад дороги нет
и гладиатор щурится на свет
в голубоватом чаде беломора
неловко разгибая изо рва
костлявую мальчишескую спину
навстречу аллигаторам и львам
лоснящимся плебейским головам
и масляному блеску карабина
там будет гром, входное над ребром
дымящиеся ватники на шпалах
а шишакова вытянут багром
и кинут на просоленный перрон
у бесконечных щебневых завалов
...
кровавый рим давай поговорим
мы ждем на черном полиэтилене
при свете электрической зари
закрой нам очи распрями колени
и угольные щеки оботри
(в тарасово)
мише д.
в тарасово над черною водой
поводит ухом месяц молодой
выгуливает натянув халатец
по вечерам пугливых каракатиц
в тарасово прожорливые рвы
убитый конь бежит без головы
разбитого товарища из глины
хоронят завывая исполины
просвистанные ветрами в тарасово
деревья шепелявят маракасами
пустые люди смотрят исподлобья
на нас с тобой как на свои подобья
как ласковы объятия земли
настало время мы сюда пришли
в простуженные домики тарасово
вдоль матовой реки из плексигласса
раздуй огонь у каменной плиты
пора зажечь засохшие цветы
в тарасово под куполом аллеи
где смерть твоя целуется с моею
(жить легко)
осень в апельсиновом трико
сигареты спички молоко
люди самолеты пароходы
небо пусто море глубоко
альпинисты падают с моста
спутники глотает пустота
черные как мухи террористы
наполняют людные места
ураган сметает города
в вазе засыхает резеда
клены расстреляли все патроны
и умрут без славы и стыда
на часах один без десяти
ключ потерян нечем завести
уходящим навсегда из дома
на прощанье радио свистит
ни шагов ни писем ни звонков
жить легко и умирать легко
(кульбит)
время горьковатое как сусло
подымает сизые ножи
рекам в окровавленные русла
сыплются свинцовые стрижи
у холмов где слышен рев коровий
кулаки покусаны до крови
яблоням дрожащим по дворам
отрубают руки как ворам
льется закипая померанец
птицы шьют геомагнитный танец
и жестикулирует пырей -
больно жить, сожги меня скорей
рыжий свет сквозит из голенища
лодки ****и выпятили днища
на картонных берегах трава
театрально пала и мертва
с грохотом по застекленным лужам
ходят псы подкладками наружу
мир неповоротливый как кит
начинает затяжной кульбит
(железные ракеты)
Александру А. Шапиро
шипит воображаемое лето
над захламленным книгами столом
помятые железные ракеты
навеки отправляются на слом
дырявые стальные минареты
обугленной пустыни посреди
рукой истосковавшейся планеты
прижаты к лихорадочной груди
разбитые посадочные лапы
горячий исторгают циатим
скрежещут облупившиеся трапы
под синими зубами гильотин
напомни, капиллярная кривая
как дюзы раскалялись добела
как выли, атмосферы пробивая
покрытые окалиной тела !
поставив наземь чемодан никчёмный
на провонявшем гарью ветерке
Рей Бредбери терзает обреченно
измятые билеты в кулаке
и пряча злые слезы за очками
присев в тени на выгоревший шлем
веснушчатыми слабыми руками
свой валидол вытряхивает Лем
(ангел валится на койку)
Ангел валится на койку
Не снимая черных крыл
Он сегодня на помойке
Интересное отрыл:
Понедельник кисловатый
Вечный дизель на ходу
И с просроченною датой
Порошковую звезду
Лишаястая дворняга
Насекомые в белье
Нарастающая тяга
К ковырянию в гнилье -
Симпатичнее манеры
Лицедействовать с мечом
Над не ведающим меры
Ненасытным дурачьем
Вот твой угол, вот солома
Вот друзья - козлы и рвань
Никаких тебе Содомов
Никаких кровавых бань
И в гортанях подворотен
Окруженный полутьмой
Он твердит себе: свободен
Я свободен, Боже мой
(принцесса мононоке)
Белеет парус одинокий
В паскудном море голубом
Под ним принцесса Мононоке
Колотится о стенку лбом
На ней зеленые лосины
И майка группы "Ленинград"
Соленый привкус керосина
Во рту четвертый день подряд
Четвертый день ни грамма дури
Молчит, набычась телефон
Картонный парус ищет бури
Да мухи бьются о плафон
Эх, ей бы вылететь из дома
Под неба матовый винил
Да абстинентные синдромы
Пока никто не отменил
Ушли домой лесные духи
Драконам выключили газ
С засохшей кровью в правом ухе
Принцесса мучает матрас
Кусочек стали в кровотоке
Глядишь, поправил бы дела
Вот только принца Мононоке
В четверг ментовка замела
Прибудут рыцари к рассвету
Пажи взойдут на этажи
Один закурит сигарету
Взглянув на руки госпожи
И в белоснежном паланкине
Свезут ее в начале дня
Прощай, немытая богиня
Прощай, не забывай меня !
(бертолетова юность)
Как на мятой открытке заря
На ладони моей, угасая
Дотлевает задаром, зазря
Бертолетова юность косая
Торопливой рукой подлеца
Я палил ее, знать не желая
Что останутся цвета свинца
Щепоть пепла и плоть нежилая
Бутафорской икая искрой
Как селитра, дымит напоследок
Несчастливый билетик сырой
Сухопутного детства объедок
Попрощаемся, что ли ? пора,
Засвистело мое поколенье
Болтуны, лягушачья икра
Травоядное стадо оленье
С ними мне помирать при луне
Выпивать, размножаться и квакать
Разменяв на сопливую слякоть
Бертолетову юность в огне
(небритый ветер февраля)
Небритый ветер февраля
Щекой скребется о филенки
Оконный столбик у нуля
Неловко мнется снег в сторонке
Как дядя в поисках рубля.
Тоска и жуть по всей округе.
Закуришь, смотришь - за углом
Зима, чернея от натуги
Бумажный лед крошит веслом
И озирается в испуге
Кривит в растерянности рот
Сугроба треснувшая туша.
Лобастый маз везет ведро
И крыши, ватники обрушив
По-рыбьи блещут серебром
Февраль и я. Мы с ним вдвоем,
Косые дети Пастернака -
Посуду начисто сдаем,
Берем чернил. Кирять и плакать
Садимся в кухонный объем.
(жало)
Мне снилось:
Спускаюсь с обрыва к реке,
Пчелиное жало зажав в кулаке,
Пчелиное тонкое жало,
Которое с детства мешало -
Торчало, как шило в сердечном мешке
Кололо, болело,
При каждом смешке,
При каждой пустячной обиде
Я вдруг становился невидим.
И, солнечным светом пробитый насквозь,
Баюкал я жало, что в сердце впилось,
Дрожащей от боли рукою,
Прозрачною, никакою.
И только ночами, консервным ключом
Я ребра себе открывал под плечом
И вынув проклятое жало,
К реке, задыхаясь, бежал
Но медленны ноги и короток шаг,
Во сне - это скажет вам каждый дурак.
Проснусь - темнота, одеяло.
И в сердце шевелится жало...
(героиновый лев)
а.королеву
- Пылеглот, героиновый лев, азиатская темь под глазами. Ты опять поутру, обмелев, мостовую метешь волосами ?
- Там трамвайный звенит соловей. Хороша его беглая речь, но мне пора переулков портвейн разливать и зубрить поаптечно.
- О, газетных ларьков ренегат ! Я никак не пойму, помоги мне - ты свободен от чисел и дат, типографские слушая гимны ?
- Это синий рассвет, посмотри - зацепляет мне ребра за зубы. Это черствое пламя горит, обнимая валторны и трубы. Я в прокуренный космос гулял, заводим лозоходством венозным. За четыре шага до нуля мне назад поворачивать поздно...
...Закурил и ушел, имярек. А зима, не жалея картечи, разбивала декабрьский снег о его треугольные плечи.
(кто-то)
Кто-то пойдет на поправку
Кое-кто - под статью
Кто-то получит последнюю справку
Рисовую кутью
Кто-то послушный знаку
Потный сожмет кастет
Кто-то задавленную собаку
Отволочет в кювет
Кто-то закурит жадно
Кто-то споет на бис
Кто-то промолвив - ушла и ладно
Вылезет на карниз
Кто-то в ботинках новых
Освободит метроном
Кто-то отведав с утра плодовых
Ляжет под гастроном
Кто-то допишет повесть
Кто-то сошьет пальто
Кто-то услышав по радио новость
Сядет с открытым ртом
Кто-то. А мы с тобою
Включим на кухне свет
Выпьем зеленого чая с халвою
И завершим сюжет:
Милая - звезды светят
В небе парад планет
А в нашем доме ни капли смерти
Ни ложки сахара нет
(ковыляет лето)
Ковыляет лето ковылями
Мокрыми махая костылями
Пальцами пропахшими салями
Пыльный поправляет малахай
В августе как в спущенном капкане
Женщины с прохладными руками
Ищут утешения в стакане
Примеряя желтые меха
Бархатные пальцы кабальеро
Бросивших банальные манеры
Блытают под платьем из фанеры
Осени истрепанной в стихах
Розданы инфаркты и медали
Глупые инфанты в глуби спален
С горечью полынной у миндалин
Алчут гренадеров и греха
Козодои будто муэддзины
Заклинают зябкие низины
Алым заливаются осины
Отворяя вены впопыхах
Затаив измятое дыхание
Я глотаю тайны мироздания
И плывут хоралы и литании
Через океаны лопуха
(золотая струна)
Там, где босым Господи проходил
По зыбучей границе сна
Пролегла на небе
Среди светил
Золотая моя струна
Самолеты, птицы и стаи звезд
Задевают ее цевье
И тогда дрожит
Как утиный хвост
За грудиной сердце мое
Если чую запах июльских трав
Залихватский
Щеголий свист
То иду, дороги не разобрав
Умоляя: не оборвись
Я не видел мир
Я не понял суть
Я не выпил себя до дна
И покуда ноги меня несут -
Чуть потише, моя струна
(подводная звезда)
Случится день - неясный, неземной
Придет вратарь заколотить ворота
Закурит клевер золотая рота
Ссутулившись у ямы выгребной
Замедленная кошка на углу
Запрыгнет на гремучий подоконник
Почуяв в искажении гармоник
Как воздух уплотняется в смолу -
Тогда я непременно подойду
И вытащу из мусорного бака
Опутанную туловищем злака
Намокшую подводную звезду
И выгнутся деревья, как оглобли
Плеснет лиловым светом из глубин
А замерший нетрезвый гражданин
Промолвит уважительное: "Во, бля..."
(у ключицы бьется нить)
потерянное галочье перо кружит по небу вычурно и странно я слушаю как поезда метро бегут в тоннеле с прытью таракана перемещая путаницей вен пахучие скрипичные футляры и желтое молозиво со стен глазные наполняет капилляры как безупречен этот вечный бег понять мне не по силам не по силам когда котом упавшим в водосток на улице весна заголосила эй улица бензиновая вонь там тополям отпиливают руки бумажная летает шелупонь сжимаясь от сочувствия и муки в отсутствие каких-нибудь идей так трудно оставаться злым и твердым и мнить себя последним из людей ломая спичкам тоненькие хорды убей убей в себе тот странный жим желудочного нутряного сока заваливается за гаражи как зА щеку подсолнечное око а дети что а детям дела нет их вытряхнет фланелевая мама и снова ненавистный винегрет под лепет мексиканской мелодрамы ай роза роза ах хуан хуан беременные женщины у стенда сосед опять садится на стакан и год за годом нету хэппи энда когда нет денег в карты не садись а то очкарик поломают ребра к тому же знай что протекает жизнь пока зубцы рисует осциллограф
***
у ключицы бьется нить день желтей горчицы
я не знаю как мне жить вот бы научиться
кто мне сделает укол облегчит страдания
я ложусь на белый стол для переливания
в воду старого Днепра в тайное движение
перелей меня сестра сделай одолжение
он так тихо тихо катит в теплые лиманы
а с меня пожалуй хватит до свиданья мама
(синей тьмы немые знаки)
синей тьмы немые знаки
подают сигнал к атаке
и выходят из дверей
десять тысяч фонарей
горделиво и картинно
упирают фонари
костыли свои, смотри –
площадям в худые спины
изменяя облик ночи
нагревая утюги
царь вольфрамовой дуги
тихо открывает очи
и фонарная орда
полоумна долговяза
равнодушным блеском газа
наполняет города
(в лиловом омуте окна)
Когда в полУночь зазвучит
Собачий лай из глуби дома
Беззвездный профиль каланчи
Вдруг встанет четко и весомо
В лиловом омуте окна
В кустах сирени у калитки
Рукой незримой тишина
Мотает шерстяные нитки
И кажется, как будто дом
Увечный раб вихрастой ночи
Обугленным зубастым ртом
Опять разжеван и проглочен
И я плыву в реке чернил...
Туда, где крылья уронил
Летучий сон, мой верный пристав
Взойдя на брошенную пристань
Он тихо бродит вдоль перил...
Сулима в Живом Журнале, забегайте:
sulima.livejournal.com
Спасибо всем, кто читал и читает. Спасибо, дорогая Стихира, альма матер, без которой не было бы ничего из этого, или было бы гораздо позже, иначе, неизвестно как.
Это были потрясающие пять лет. Продолжаем движение !