Дождь идет. Все затянуло серым.
И земля, луженая теплом,
Кажется прозрачным полимером,
Не напоминая больше дом.
И деревья сжались, как гармони,
И меха дыханья своего
Затянули в жесткие болоньи,
Не воспринимая ничего.
Даже там, у самой сердцевины,
На пластинках годовых колец,
Вписанные временем былины,
Замотало сыростью вконец.
Мир разбух, как старая колода,
Всякой форме наступил предел.
Не поймешь, какое время года
Нынче Бог устроить захотел!
Глохнет день, и вытолкнуть не может
Тленный дух животной немоты,
И в бессилье сочиняет рожи
На стекле, и прячется в кусты.
Только птицы, маленькие звери,
На столбах электропередач
Все поют, своим привычкам веря,
Не сходя на безутешный плач.
Вот и я, подобно этим зверем,
Буду петь о счастье бытия.
Этот мир рассчитан и измерен.
Этот мир - вторая плоть моя!
Но душа свободна от печали,
Даже если вся она – печаль.
Было Слово сказано в начале,
А уж после утвердилась даль.
Что же так горюет в непогоду
Человек – и дуется на всех?
Бог сегодня сочиняет воду,
Отметая суматоху вех.