Если глаза превратить в перевернутый бинокль, мир бы тогда отдалился, и всё - люди, деревья, улицы стали намного меньше, но не теряя,при этом своей выразительности, сгущаясь.
У меня возникали прежде такие минуты, когда я писал стихи, потому я знаю дистанцию
бескорыстного созерцания, когда примеряешь к себе"я", которое "не-я", но теперь уже так беспрерывно и я спрашиваю себя, что это значит, неужели я постоянно в поэтическом состоянии.
Прежде трудные вещи стали теперь лёгкими, но я не испытываю острой потребности письменно их передать.
Только теперь я здоров, а прежде был болен, так как время моё мчалось галопом и мучил меня страх перед тем, что будет.
В каждой минуте теперь для меня мир возникает зАново так удивительно и комично, что я не могу понять, как могла пытаться спрвиться с этим литература.
Ощущая телесно, прикосновеньем, каждую минуту я осваиваю несчастье и не прошу Бога
предотвратить его - почему он стал бы предотвращать это мне, если другим не предотвращает?
Мне снилось, что я стою на узком пороге и подо мной пучина, в которой я видел как там движутся огромные морские рыбы. Я испугался , что упаду, если буду на них смотреть.
Поэтому я повернулся, впился пальцами в шероховатости скальной стены и передвигаясь медленно, спиной к морю, выбрался на безопасное место.
Я был нетерпеливым когда-то, и меня раздражало, если тратилось время на глупости,
к числу которых я относил уборку и приготовление пищи. Теперь я внимательно режу лук, выжимаю лимон и готовлю самые разные соусы.