На белом снегу черный след от копыт
Конницы новых лихих революций .
В веке кровавом наш глас возвопит:
«Спаси нас Господь! Живыми б вернуться!»
Последний монарх, наливая бокал,
Раскроет окно дрожащей рукою.
Лишь ангел хранитель его не предал,
Слыша шаги за холодной стеною.
И черная свита лихих палачей
Белую сталь на клинках обнажила
Толпа за окном кричала: «Убей!»
И кровью священной руки омыла.
А пять океанов кровавым пятном
Ту весть к берегам понесли над волнами.
Едва ли кто думал, что будет потом,
Что кровь та прольется другими веками.
Сорвав утопичность безумных идей,
Вновь с Запада грянут бесчинства и войны.
И голод, и смерть, плачь детей, матерей.
Священной крови платят откуп достойный!
Как страшно пылает Священная Русь!
Зажженная, чьим то прогнившим рассудком.
Пред смертью монарх прошептал: «Я вернусь!»
Чтоб вновь воссиять в этом пламени жутком.