Ну, вот и ночь.
Лишь холодильник
бурчит невнятно,
заснула дочь,
зажат будильник,
на стенах пятна
рисует свет
(бра интригует),
Яга летает,
недопоэт
слова смакует,
в мечтах витает.
Уже давно
пора ему бы
душой заняться,
а он в окно:
- “Скажи, к чему бы
полеты снятся?
Ведь перестал
давно расти я,
хотя не сохну
и есть запал…
Скажи, мессия,
я не оглохну”.
Окно-банкрот
молчит, мерцая.
Но, вдруг, - “Постой-ка!
Открой блокнот…”
- “Открыл… читаю…
там имя… только…”