И скрытность уже совершенно не сносна.
Не в силах держать ярость мы на верёвке.
Мы пьём, и глотаем отравленный воздух.
Мы дышим желаньем и стонем от боли.
А в нефти утонут все наши мечтанья.
Бежать некуда. Но стоять невозможно.
А может, это я просто прожгла своё платье,
Заснув с сигаретой в руке. Да, наверно.
Море пениться. Я смотрю.
И не в мочь мне удержаться.
Мне так хочется прыгнуть! Всё!
Но зачем ты схватил меня за руку резко.
Над обрывом, как кукла я,
Так бессмысленно повисла.
Море смотрит. Мне смеётся в глаза,
Осуждая пожелание «смертных игр».
И не выскоблить нам зубами на камне
Испорченный повод, что нас разделяет.
Хотели быть вместе, ведомые счастьем…
Но ненависть к миру нас так отдаляет.
Рассчитано на несколько столетий вперёд.
Прошла уже эпоха ненового мира.
А мы почему-то застыли с тобой
В туманном зазеркалье прожитых ошибок.
Море пениться. Я смотрю.
И не в мочь мне удержаться.
Мне так хочется прыгнуть! Всё!
Но зачем ты схватил меня за руку резко.
Над обрывом, как кукла я,
Так бессмысленно повисла.
Море смотрит. Мне смеётся в глаза,
Осуждая пожелание «смертных игр».
Бетон испачкал души нам, пробил наши пальцы.
А мы всё также бьёмся об серую стену.
А может, просто стоит нам попробовать снова –
Раскрыть глаза – по-новому влиться в систему.
Тогда, быть может, горечь необтёсанным камнем,
Тот час же упадёт в пучину моря, шальную.
А наша вера сможет видеть алые капли.
Мы нарисуем жизнь, открыв страницу другую.