Подборка стихотворений одного отдельно взятого автора
_________________________ ________________________
1. . . Железнодорожное
2. . . Мой друг
3. . . Кома
4. . . Листьев больше нет на клёнах старых...
5. . . Только позови
6. . . Сладкий город
7. . . Ipse dixit
8. . . Звезда в надире
9. . . Утро осени, вечер жизни
10. . Страстная
11. . Стихи для мусорной корзины
12. . По грибы – это предлог
13. . Бабушка
14. . Я хотел бы к ладоням твоим прикоснуться – губами...
15. . R. E. M.
16. . Перелётное
_________________________ ________________________
_____ Железнодорожное _____
Я сяду в поезд, что идёт
туда, где жил ты.
И, неожиданно, в виске
набухнет жилка.
Саднящей памяти мотор
забьётся пылко...
Фрагменты прошлого – скользнут,
как из копилки...
И вспомню я, как нам с тобой
шептало лето.
Как было весело вдвоём
встречать рассветы.
И спорить ночи напролёт,
и спать валетом.
И по утрам – искать ключи
и сигареты.
И я пойму: тебя забыть
мне не под силу.
И будет – всё, что хочешь, да... –
Но так уныло!..
Мне эта лёгкость бытия
давно постыла.
И звёзды чертят странный знак, –
должно быть, "вилы".
Меня поймали – шум колёс,
гудок протяжный,
И трепетанье штор-стрекоз,
их звук бумажный,
И проводник, что чай несёт
смешно и важно,
И тени длинные – домов
многоэтажных...
И крикну я: “Кто не судил,
тот неподсуден!!”
И будут пялиться в купе
чужие люди...
Их лица разлетятся вдруг –
колодой бубен.
И будет – всё, что хочешь, друг...
Тебя не будет.
________________________________________
По мотивам "Прощания с зимой" Юлии Белохвостовой
________ Мой друг ________
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Качает ледяную колыбель
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Воспоминаний ветер…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Людмила Ячменева, "Если у тебя Там есть Друг...")
Друг, ушедший за горизонт,
Мне приснился... Он – нет, я – выжил.
Не тверди, что печаль пройдёт, –
Ведь и мой горизонт всё ближе.
Но – не этим сдавило грудь.
Одиночество хуже боли.
Мне бы – друга того вернуть,
Что хотел быть, как я, свободен!..
Что-то бьётся, но не в груди.
Что-то светит, но вряд ли это –
Солнце... Хмуро. Зима. Дожди...
Или – снег... Не хватает света...
Я встречаю других людей,
Оставаясь к ним безразличным.
Ну, иди ко мне!.. Веселей!.. –
Неужели я – неприличен?..
Может, будут ещё – весна,
Поцелуи, и мокрый зонт?..
И вернётся ко мне – из сна –
Друг, ушедший за горизонт...
________________ Кома ________________
Стремительно падая вниз, в черноту позвоночника,
Успеешь заметить – спирали светящихся змей...
По мере движения к жизненной силы источнику, –
Всё тело наполнит огонь драгоценных камней.
Ты – каплей, что в море янтарного сумрака падает,
– В нём волны, как мёд, и бисквитный несут аромат, –
Мне скажешь, что жизнь на земле тебя больше не радует
И, в вечность струясь, не захочешь вернуться назад.
И я посмотрю на тебя, и – из мартовских, бежевых –
Тех дней, где пронизано небо цепочками лун, –
Не стану тебя умолять и пытаться удерживать,..
Лишь тихо вздохну, и воздушный пошлю поцелуй.
__ Листьев больше нет на клёнах старых... __
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Сам себе казался я таким же клёном,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Только не опавшим, а вовсю зелёным.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Сергей Есенин)
Листьев больше нет на клёнах старых, –
Голая кора, и снег на ветках.
Неба низкого пломбир усталый
Сладко давит на грудную клетку.
Я сегодня свет не зажигаю,
Буду допоздна сидеть в потёмках.
Спросишь ли, – во что и с кем играю?..
Не наскучит – вечно быть ребёнком?..
– Не наскучит. Впрочем, и не спросишь.
За окном – полночные лисицы
Тявкают на звёздной пыли россыпь:
Им сегодня, как и мне, не спится.
Я подброшу в темноте монету, –
В небо улетит – и не вернётся.
Старым клёном – в ожиданьи лета –
Я замру... – И, может, улыбнётся
Мне удача?.. Из твоих – прозрачных –
Глаз, что распахнули в небе тучи,
Одинокий, и такой щемящий,
На кору мою прольётся – лучик...
________ Только позови ________
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Жди меня, и я вернусь.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Только очень жди...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Константин Симонов)
Только позови меня! – я к тебе вернусь. –
Даже если океан превратится в грусть,
Если мрачен он и сер, и не переплыть,
Если на планете всей – некого любить,
Не достичь, не долететь, взглядом не достать... –
Даже если для того мне русалкой стать
Нужно будет – и, с хвостом, в рыбьей чешуе,
Даже с жабрами – вернусь, только бы – к тебе.
Знаю, можешь не узнать... – И тогда, потом,
Мне в пустыне засыхать – без воды китом.
Всё равно, за выбор свой я не упрекну –
Ни тебя, ни океан, ни себя саму.
И закрою я глаза, цветом как топаз,
И тигриною мечтой ускользну от нас...
И останешься один – ты, да океан, –
Тот, который без воды, – марево, обман.
И пустыня, – жизнь шагай – всю не перейти:
Ни песков увидеть край, ни цветам цвести...
И заплачешь... – Нет, не плачь, я ещё вернусь! –
Сквозь туманы, сквозь века, сквозь таёжный гнус,
Сквозь молчание и тлен, сквозь провалов ночь,
Где Господь и Сам хотел – да не смог – помочь...
Я вернусь – лишь для того, чтобы быть с тобой,
И наполню небосвод синью грозовой.
Я прольюсь к тебе – водой, каплей на ладонь,
И – утешу. Потушу твой в груди огонь.
Буду гладить по щекам – ветром и росой,
Удивишься даже сам, светлый и босой.
И пойдёшь – за горизонт, чтобы вместе быть...
Я – с тобой. – Ведь всё равно, где и как любить.
Обниму. Развею грусть. Жар уйму в крови...
Позови – и я вернусь.
Только позови.
____________________ Сладкий город ____________________
Город, засыпанный сахарным песком, осторожно вторгается в душу.
В нём шрамы моих вёсен уверенно стучат туфельками красными.
В нём юноша живёт – со снятой кожей, но – до чего несносен, до чего несносен!
Глаза его меняют цвет от настроения, принимая оттенки самые разные...
Город, где нет серебра у висков, – отчего я войти в него трушу?
Почему мне так сладко смотреть – издали –
И твердить: “Я такой же, другой – но такой же, иной – но всё тот же самый”?..
А кто, спрашивается, знает: какой – "такой"? Слова напрасны, всегда напрасны.
Смехотворны, когда речь заходит о времени.
Его режущая десятиминутная кромка – всё реже проходит мимо,
Не снимая положенной стружки...
Видишь дорожки в парках? – далёких солнечных кошмаров продолжение –
Пусты и устланы листьями опрятно.
В их плену что-то кружит, кружит, кружит, кружит... –
Это такой простой лабиринт. Простой и безвыходный лабиринт.
Оставь меня здесь. Или забери. Но сначала оставь. Забери, забери! –
С дождя пипетками. С бабочками ночными.
Светлые веснушки усыпали землю оплывающим свечным воском.
Этот город, засыпанный сахарным песком, – лежит внутри, а я – снаружи.
А вокруг – лет разбухших несколько десятков. –
Два? три? пять? А, может, все восемь?.. –
Вот уже и на солнце редеют пятна.
Город в руинах, разрушенный город. Город, который невозможно разрушить.
Единственное место, где я хочу находиться, – откуда не надо возвращаться обратно.
Место, где моё сердце поёт – так невероятно высоко-высоко-высоко!..
Город, который любит меня, но – почему он со мной никогда, никогда не дружит?
Город, где ты каждый день просыпаешься с улыбкой.
И смотришь – на меня, на меня, на меня! – и шлёпаешь ко мне босиком.
Город, построенный из иллюзий, – он реален, но с моим настоящим несопоставим.
О, как он мне нужен, как до смерти мне нужен!
Город, где ты не становишься поутру мечтой – полустёртой и зыбкой.
Сладкий город, который никогда не сможет быть моим. Никогда не будет моим.
________________________ Ipse dixit ________________________
Затраханный месяц взошёл, наконец, над мирами – горним и дольним,
над опустевшей заставой.
Сияют, мерцают, выблёскивают – пятаки на глазах – родниками поющими...
Тёмными, с блестящими листьями – плющами.
Вода проникает сквозь кожу, сквозь веки, сквозь стены, – живительная влага...
Так ли они, эти мёртвые, нам дороги?
Так ли нужны они – нам, живущим?..
Не отгородиться ли от них всех – одним большим земляным ставнем-пологом?..
В Лее чувственность варится и кипит, – выкипает, бурля, как в полуприкрытом чане.
Интересно, что она делает сейчас?
Уж где-нибудь да сидит. – На крыльце?.. На баркасе?..
Пеликаны, пикируя, приземляются на баркас. Снежно-белые. – Здрассьте!
Что, соколики, обожрались рыбного фрикасе?.. И много же вас, – как мелочи в кассе.
Лея сидит, отгородившись от мира – без дверей и замков – одними ключами.
Сидит, растворяя меня в себе.
И – без меня – скучает.
А не нужно было никуда спешить,
постоянно выискивая удобный случай.
Поцелуи – пряные, как цветки анаши – на губах, под языком,
– (это не страшно, скажи?) – они погружаются глубже... ещё глубже...
Вот он, предельный переход, когда ты – замедляясь, останавливаясь –
пересекаешь границу.
Бесконечно приближаясь, вдруг оказываешься – вдвоём – в купе ночного курьерского,
летящего в Ниццу...
Не смейся, не смей доискиваться истины. – У Бога нет лица.
У смерти – легионы лиц и обличий.
Почему-то от окон моих – не расходятся, не идут никуда – лучи.
Что поделаешь! Не хотят уходить лучи от моих окон.
И, поэтому, не светлее от них никому в ночи.
Кричи, не кричи – тебя не услышат: у этих окон провалы прочнее любых стёкол.
Проще отвернуться к стене и уснуть.
Доискиваясь до глубинных причин,
кто-то уже попробовал влезть через них вовнутрь – и был моментально убит током.
________________ Звезда в надире ________________
Когда засыпает ветер
и зима становится внутренностью стеклянного шара,
где какие-то белые хлопья лежат так тихо, невинно,
словно и не было – ни в Москве, ни в Лондоне – никогда никакого пожара,
не случалось чумы в Венеции, а страшные маски птичьи –
просто странные монстры, сошедшие с Босха картины...
И, когда засыпает ветер,
а прозрачный короткий вечер стекает на плоскости тротуаров,
опусти вверх глаза, как если бы Земля тебе не мешала:
там, в надире – звезда, что только тебе одному светит.
И ты, выходя под дождь
из какого-нибудь напичканного кольцами ювелирного магазина,
где-то в районе Сан Марко, Старого Арбата или Пикадилли,
удивляешься: столько колец, столько, столько!
Кому они все необходимы?!
Словно сделали их гномы, гоблины или тролли –
по одним им понятным причинам, – сделали и забыли...
Так вот, выходя под дождь,
но вспомнив зачем-то об этой звезде в надире,
понимаешь – внезапно, неумолимо, –
что для неё для одной живёшь.
Поднимая очередное звено
– (а какой в этом смысл, если часто не знаешь даже, где середина?..) –
находясь в середине мира, равноудалённой от конца света и его начала,
причём оба они – просто события, которые вообще ничего не означают,
никакого отношения не имеющие ко времени, к его младенчеству и сединам,
ловишь себя на том, что думаешь о ней – снова и снова,
днями, ночами, непрестанно...
Ощущая друг друга – ты в этом подлунном мире,
а она – где-то там, где потоки невидимых жёстких излучений и чёрные дыры,
даже не в уголке твоего экрана, даже вовсе не на экране,
но всегда и везде оставаясь звездой, что сияет тебе одному в надире...
Итак, поднимая очередное звено
и не делая ни малейшей попытки что-то менять, решать или строить планы,
знаете оба – зависимо, независимо, беспричинно,
без тени сомнения, бессознательно, постоянно, –
что ты и она – ОДНО.
_____ Утро осени, вечер жизни _____
Разлеглось бескрайнее, как сон мой,
Молчаливо-пасмурное утро.
Я его упругие минуты,
Как соски, ласкаю под ладонью.
Но – прохладной теплотой межбедренной
Всё сжимается вокруг меня – неистово –
Мир... А время – истлевает медленно, –
В парках облетающими листьями.
И, в тупик заведши жизнь свою – и носом
В шею ткнувшись – там, под волосами, –
Задаю ей глупые вопросы:
Кто я? – Грозный?.. Годунов?.. Иван Сусанин?..
Планы лучшие – как дым – уходят в небо, и
Ещё дразнят иногда – огнями дальними...
Разверну лицом к себе – полураздетую
Осень, крепко обхватив её за талию.
И хочу поцеловать я выстрелом –
В нежный холод раскрывающихся губ –
Жизнь свою, в глаза взглянув ей пристально, –
Ту – последнюю – из всех моих подруг.
__________ Страстная __________
О, ты, Страстная, что ладони держит –
Астрами на ветру!..
Не спеши уйти. Не мечтай – забыть.
Постой! Обернись! Скажи!..
Тяжело – искать... Нелегко – найти...
Но, сколько нить ни вяжи,
А будет где-то конец... –
Сегодня?.. Через сто лет – поутру?..
Призываешь – силы, которых нет,
И те, что давно ушли.
Пробуждаешь – источники токов,
Которых никто не знал.
Поспешит к тебе крылатый – не конь,
Но дядюшка Эйнаар.
Ты смотришь вдаль – и зима пройдёт,
И ладони вновь расцвели...
О, ты, Страстная, что ладони держит –
Астрами на ветру!..
А реки дхармы несут и несут
Удивительную жизнь...
Как гриб, содержащий эрготамин,
– (Склероций красный на ржи) –
Возникаешь – крошечным волокном
Скользнув по её ковру.
Чёрная Баст с золотой серьгой
Будет вглядываться – в тебя.
И прозрачных пчёл золотая суть –
Мёдом – смоет со лба след
Тех тревог, что объяснить нельзя.
Из глаз твоих выльется свет –
И демон Пазузу взлетит на плечо,
Смея или скорбя...
Я не знал тебя, жизнью жил иной...
Но в день, когда я умру,
И, как бисер с нити, скользнут, смешавшись,
Все мои миражи,
Я хочу увидеть тебя опять –
Без слов надежды, без лжи... –
И образ – твой, и раскрытых ладоней-астр –
С собой заберу.
______________________________________
По мотивам одного из удалённых стихов Лэйлы
__ Стихи для мусорной корзины __
Всё равно пишу тебе стихи.
Да, не очень нужно, – ну и что?
Нет, не как лекарство от тоски. –
Как неверно сделанный расчёт.
Буквы тускло сложатся в слова. –
Те, что – всё равно – не убедят.
Так и не почувствовав родства,
Рифмы возвращаются – назад.
А вот я, к примеру, – не вернусь.
Так что – ни к чему и городить –
Ни семидюймовую броню,
Ни семирамидные сады...
Просто – где-то очень далеко, –
Дальше, чем мобильные звонки,
Дальше, чем «ни взглядом, ни рукой» –
Я – опять – пишу тебе стихи.
_____ По грибы – это предлог _____
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Когда предлоги дети в школе изучали,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Примером Вова-мальчик отличиться смог,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Сказав: “Гомосексуалисты – за грибами
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Приходят в лес... Здесь «за грибами» – хм... предлог.”
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ( ЧГ )
Зачем я – из вен городских запылённых –
На кладбище снова пришёл?..
Здесь листья резные – каштанов и клёнов,
И так на душе хорошо...
Здесь кустиков ветви приветливо машут.
Старушки в неярких платках...
Здесь есть всепрощение – Бога, не наше.
Цветочки – в земле и в горшках.
Узорно оградок сплелись завитушки.
Пучки зеленеющих трав...
И запах грибов, – грузди или волнушки
Здесь вырастут, мох приподняв.
Пусть место уютным быть не перестанет,
Опрятной – могилка твоя…
Так трудно представить, что там, под цветами,
Есть – ты...
…………….. Когда должен быть – я.
___________ Бабушка ___________
Никогда-никогда не шлёпала,
Не теряла со мной терпения.
В длинных юбках и кофтах штопанных
Я всегда находил – спасение.
Обалдев от твоих оладушек,
– (В них – один кислород и яблоки!) –
Можно к лику блаженных бабушек
Причислять, видя небо в зябликах...
Я тебя вспоминаю – с нежностью,
Как солдат о далёкой Родине;
Так к мощам припадают грешники,
О декадах забыв угробленных.
Уходя, я заплачу: “Бабушка!
Не проси возвращаться, милая!”
Не хочу больше – плоским камешком –
По воде скакать, между минами...
Мне с тобой хорошо и радостно.
И – не важно, какими тропами
Я бродил... Ты приносишь градусник
И руками своими – тёплыми –
Молча гладишь – и улыбаешься,
И, как в детстве, – уходит, уходит боль...
И опять – снег, зима и варежки...
И – навечно – желание БЫТЬ С ТОБОЙ.
__ Я хотел бы к ладоням твоим прикоснуться – губами... __
Я хотел бы к ладоням твоим прикоснуться – губами,
Слабый мускусный запах вдыхать – тёплой кожи твоей...
В твоём смехе мне чудятся звуки прекрасных литаний.
Нежный профиль твой – чище, чем снег на макушках церквей.
Почему-то так много всего пролегло между нами,
И в глазах твоих – льдом – застывает ноябрьская грусть...
Мне бы мальчиком стать, и опять – в исполненье желаний
Смутно верить – и ждать, что однажды к тебе возвращусь.
И тогда вдруг повеет – теплом и весенним потоком,
И рубиновый свет заструится из ликов икон...
И ты выбежишь из дому – в ситцевом платьице лёгком, –
И обнимешь меня, и прошепчешь, что всё это – сон.
_____________ R. E. M. _____________
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Купол церкви с изнанки – вершина,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Разломившая полумрак.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Валерий Прокошин, "Провинция. Бобровск")
Купол с изнанки казался такой же вершиной, –
в звёздочках, в лунных монетинах...
Я замирал –
и, с головой запрокинутой, видел картины
жизни и смерти – в заоблачных дивных мирах.
Бабка Глафира, поняв мою оторопь, тихо
гладила по голове – и крестила, а поп
что-то шептал ей, – и мы отправлялись на выход, –
в сумраке, под немигающим взглядом икон.
А за порогом цвели лебеда и крапива,
летнее солнце текло и слепило глаза.
Свет устремлялся под кожу – горячим приливом...
Вдоль огородов мы с бабкой шагали назад.
Мама заметила нас, из-под пепинских веток
вышла, смеясь, протянула навстречу ладонь...
Мама! – кричу – и несусь,
позабыв всё на свете, –
к маме, – задорной, красивой,
такой молодой...
_______________________________________
Примечание
R.E.M. – (rapid eye movement) – стадия нормального сна, характеризующаяся быстрым движенем глазных яблок, низким мышечным тонусом и другими признаками, обычно происходящая у спящего каждые 3 часа и продолжающаяся приблизительно 20 минут. За ночь в среднем REM-фаза повторяется 4-5 раз. Наиболее живые и запоминающиеся сны у спящих возникают преимущественно на протяжении именно REM-фазы.
____ Перелётное ____
Золотая пряжа с рук
Соскользнёт на пол...
В пустоте родится звук,
А во рту – обол.
Станут выкройки малы
На исходе дня...
Между кучками золы
Ты найдёшь меня.
Просто поле перейти
В предзакатный час.
Воду удержать в горсти... –
Вот и двое нас.
Сто одёжек в лоскуты,
Луковице – смерть...
Перелётные мечты
Уложу в конверт –
И отправлю их тебе,
За три моря слёз... –
Чтоб ещё в одной судьбе
Золото нашлось.
__________________________________
Ирине Каменской и её стихам посвящается
__________________ ~ __________________