У винных точек вижу лица –
прискорбный театр людских теней.
Ну где проходит та граница
чрез слабость, пустоту, амбицию,
что превращает нас в свиней?
Сперва с друзьями в ресторане,
потом с «друзьями» на троих.
Сперва был каждый многогранен,
как много граней на стакане,
но постененно стёр он их.
Что заставляет нас напиться?
Каким путём ведёт беда?
Путь от мехмата до больницы?
Иль неумение трудиться,
путь ниоткуда в никуда?
Желанье слабого стать сильным?
Желанье страсти притупить?
Иль в одиночестве бессильном
хоть в пьяной слабости умильной
кому-то интересным быть?
Особый мир, свои законы,
критерий свой, свой идеал.
«Тот парень – во!». «Ну да, законно!» –
ответил голос пьяно-сонный –
«Он три рубля вчера мне дал,
а тот – дерьмо, не дал мне рубль
и не налил». А между тем,
порой средь разговоров грубых
вдруг не по-пьяному упруго
проскальзывает тонкость тем.
Я не ханжа. Повеселиться
люблю и сам с друзьями пью.
Но только страшно ошибиться,
случайно пересечь границу,
что может превратить в свинью.
1982, Москва