* 1 *
Грустящий дождь, холодный и желанный,
Мостит дорогу золотым узором.
Пустынна улица. Я одинокий, странный,
Усталый путник с равнодушным взором.
Мне радостны невстречи в мгле промозглой,
Кнут памяти не рвет больную душу.
Промок насквозь, замерзший и голодный,
Готов часами шум дождинок слушать.
Неспешен шаг. Мой город тих и грустен,
Ноктюрн в тонах размытых ностальгией,
Застывший в камне, прост и безыскусен,
И ангел он, и демон, и мессия.
Печально с нежным городом прощаться,
В бездушный мир придется возвращаться.
* 2 *
В бездушный мир придется возвращаться.
Как мрачно здесь! И очень-очень грустно …
От злобы надоело защищаться,
И мстит мне время – мой палач искусный.
Мой храм – любовь, потерян и миражен.
Мой идол – дружба, бог недостижимый.
А разум суетой пустой заражен.
Я как маньяк, безумством одержимый,
Стараюсь сшить обрывки впечатлений,
И лоскутами мысли не рожденной
Цепочку выстроить изменчивых мгновений
К частице света тьмой непобежденной.
Стремлюсь порвать наветов паутины,
Просвет ищу в лесу гнилой рутины.
* 3 *
Просвет ищу в лесу гнилой рутины
И десять лет бреду, не зная цели,
Любовью расплатившись за морщины,
Друзей теряя… Зимние метели
Почти сменили в сторону минора
Мажорный строй божественного звука
Прижизненного ангельского хора,
Во мне звучавшего. Мой шерп наука,
Так долго помогавший мне в скитаньях
Меж сфер туманных ясности и мрака,
Все чаще вместо ясности познанья
Дарит меня унынием и страхом.
Я далеко не стар и не безволен,
Силен, расчетлив… И зачем-то болен.
* 4 *
Силен, расчетлив… И зачем-то болен
Невыносимой мукой осознанья
Безвременья, ненужности. Я волен
Свободным быть в полетах к новым знаньям.
Держать в руках их факел, ощущая
Уединенность, замкнутость пространства,
Им освещенного, и понимая
Губительную силу постоянства,
С которым я, влекомый ожиданьем,
Тянусь к недостижимому покою.
Мысль пресекается вечерним увяданьем.
Дождь кончился. Я потрясен, не скрою.
Феерия малинового света
Закатным вечером пленит поэта!
* 5 *
Закатным вечером пленит поэта
Небрежный штрих небесного хорала,
И музыка не созданного цвета –
Божественного замысла начало,
Да и конец трудов, отдохновенье
Верховного творца добра и смысла,
Снимает с нас дневное утомленье.
Вечерние молитвы, песни, мысли
Чисты и глубоки, как наши реки.
Когда-то были… Память оживает!
Мучительница разума-калеки
Его чужими снами истерзает.
Как хорошо, что ночь еще не скоро,
И отдохну я от дневного вздора.
* 6 *
И отдохну я от дневного вздора,
Напившись ароматнейшего чая.
Послушник храма нотного узора
Забуду бренность, в звуках постигая
Вселенную, наполненную стройной,
Неуловимой музыкальной тайной.
Я погружаюсь невесомый, вольный
В мир вымысла желанный и случайный.
Простые звоны струн гитары старой
Мне позволяют, под мотив несложный
Часами обольстительных кошмаров
Увлечься зазвучавшей милой ложью.
Наскучат струн изысканные трели,
Взяв книгу, устремляюсь к новой цели.
* 7 *
Взяв книгу, устремляюсь к новой цели:
Сложить из ничего свой дом просторный,
Собрать друзей, чтоб веселились, пели,
Без ханжества вели бы спор достойный
О небесах, о жизни и не жизни;
А в истинах прозрачных и туманных
Искали свет. И в пошлом нигилизме
Не вязли бы, боясь путей обманных.
Любили бы подолгу и помногу,
Теряя голову от каждого свиданья.
Античному подобно полубогу
Несли бы свет не веданного знанья
Давно стемнело, в кресле я мечтаю,
Из дремы в сон неспешно отлетаю.
* 8 *
Из дремы в сон неспешно отлетаю
И падаю в цветные мимолетья.
В отрывках звуков, рифм, и слов витаю
И собираю лепестки в соцветья.
Цветы в венок слагаются чудесно,
В бушующие вихри звездных красок.
Водоворот стихов, аккордов, песен
Прервется вдруг виденьем ярких масок.
Блаженная истома мной владеет.
Я счастлив, невесом и безрассуден.
Вселенная меня как мать лелеет,
А сонный мир спокоен и безлюден.
Я просыпаюсь. Путь из сна печалит,
Тоска бездонная меня встречает.
* 9 *
Тоска бездонная меня встречает,
Блистающая радуга бледнеет,
Чарующая цветность угасает,
Душой моей с рассвета тьма владеет.
Богиня мрака, лживости и тлена
Меня в ловушку хмарного дурмана
Ловить пытается, шепча, что плена
Не избежит душа в сетях обмана,
Которыми опутан мир подлунный.
Владея софистической методой,
Не трудно будет слезы лить бездумно
О доле злой родного мне народа.
И выживая в пошлости и скуке,
Существовать с самим собой в разлуке.
* 10 *
Существовать с самим собой в разлуке.
Смирясь с унылым, охладевшим домом,
Блуждать по комнате, и стиснув руки,
Тоскуя, грезить по былому.
С толпой смешаться, взгляд, упрятав долу,
Скрывая сердца яростные спазмы.
Привыкнуть к фальши всевозможных полу,
Готовя мозг к грядущему маразму.
Всех жанров полу музыкой доволен,
Ей душу мне не укусить до крика.
Полу роман читая, я не болен
Чужими бедами… Гримасой полу лика
Не поразят полотна идиота,
Певца «побед» запойного улета.
* 11 *
Певца «побед» запойного улета
Я, странник сфер небесных, не замечу.
И не обманет «шут» из Кариота
Искусной речью при случайной встрече.
«Земную жизнь пройдя до половины»,
Стремясь к вершинам мысли и умений,
Я ухожу легко от пут рутины
В мир ярких образов и откровений.
Земная явь – театр устарелый,
Где правят бал актеры миоцена.
Пора менять репертуар замшелый
И режиссеров гнать взашей со сцены.
А караван «Разумные начала»
Пора бы привести к земным причалам.
* 12 *
Пора бы привести к земным причалам
Все корабли, достигшие пределов
Земли не веданной и власть Ваала
Преодолевшие… Святое дело!
Которому не жаль отдать остаток
Израненной души не догоревшей.
Не знаю, долог будет или краток
Вихрь времени, в судьбу мою влетевший.
Но я уже оторван от устоев
Своей эпохи прагматичных знаний,
Привыкший мыслить и шагать вне строя,
Я вижу мир сквозь призму новых знаний.
Забвение – нет гадостней кошмара,
Но не страшат ни блеск, ни тень удара.
* 13 *
Но не страшат ни блеск, ни тень удара
Того, чью душу доведет до пепла
Извечный жар духовного пожара.
И из руин восстанет образ светлый.
Что ж только так забудусь сном спокойным,
Себя больным желаньем не терзая.
Возможно, я лишусь невольно
Картин прекрасных милого мне края.
Я буду опечален, но утешен,
Мы не хозяева души своей скитаний.
Непроницаемым туманом путь завешен;
Нет выбора… И нет желаний.
Свет вечный сердце снежное согреет,
И двоемыслие душой не овладеет.
* 14 *
И двоемыслие душой не овладеет.
В неяркий вечер, в сон тысячелетний
Поэт с горящим сердцем охладеет,
Но не погаснет в миг последний.
Трудом и жизнью свой полет свободный
Я проложу по грозовым извивам
В блеск молнии победной, черной
Вплетусь неярким, чистым переливом.
Гроз августовских дар, зигзаг слепящий,
Сметет незримые верижные оковы,
На волю вырвусь я, и мир пьянящий
Меня закружит в ритме жизни новой.
А осенью придет гость долгожданный,
Грустящий дождь, холодный и желанный.