Потухший город молчалив и гулок.
Крестообразно засыпает сон.
И театральным блеском переулок
в сугробах опредметил связь времен.
Какая прочность – хрупкие мгновенья!
И как знакомы в тишине шаги;
и времени чужие проявленья
уже давно ни други, ни враги.
И я иду, причинности покорный,
по узкой и протоптанной тропе…
Я – это я, а «я» – всего лишь форма
для безмятежной Вечности во мне.