Пустынная роща углём на снегу,
И хрупкие локти воздетых ветвей,
Ищу в ней себя, а найти не могу:
Затерянный штрих среди братства теней.
А солнце зашло, темнота из щелей
Вползает прозрачною тонкой змеёю,
И таинство сумерек цедит елей,
И сны посылает вдогонку за мною.
Где кружится рваных теней хоровод,
Орфей её вряд ли средь многих отыщет,
Там лютни не слышно, свирель не поёт,
Лишь ветер рыдает и горестно свищет.
Неужто Аид Эвридику увлёк
В края холодов и замерзшей воды,
И сердца неужто погас уголёк,
А вьюга засыпала крошкой следы?
Но диск перламутрово-бледной луны,
Задумчивый сумрак сметает в овраг,
И тени, надеждою дивной полны,
Скитанья прервав, ускоряют свой шаг.
И видит Орфей вновь родной силуэт,
Бесшумно скользящий средь темных ветвей.
Зовёт Эвридику он выйти на свет,
Руками в надежде он тянется к ней.
Давайте изменим легенды сюжет,
Назад наш певец не оглянется вновь.
Пусть быть вольнодумцем рискует поэт,
Но все же - Великая Сила Любовь!