Шинигами вдыхают зарин и смеются в лицо
Побледневшему солнцу в ладонях обугленных храмов…
На перроне потерянный мальчик кричит в унисон
С поездами и мертвой платформы двойной фонограммой…
Харакири преследует воинов в радостных снах
О Великом Сенсее и Трех Безымянных Вулканах:
По ту сторону белого облака стынет весна,
А медвежий закат словно дрожь от гноящейся раны…
Колокольни поют в синей мгле затонувших костров,
Но сто восемь ударов забьют даже прошлое насмерть…
Самураи привыкли с клинками встречать Рождество,
Но прекрасные гейши к дракону приперлись сдаваться…
Даже светлый О-Бон не скрестит бестелесных могил –
Ветер дряхлой земли пропитался огнем и гробами…
Опадающей сакуры белый безвременный сингл
Застывает в пустынной душе ледяным оригами…
«-Тадаима!» - «-А вот я и дома!» - и рис на столе,
Обнаженные идолы тянут минуту молчанья.
Я была бы верна и вонзила бы в горло стелет,
Только русские леди не глушат саке на татами…