Я бы хотел дождь столбом и вокруг такая безбожная дикая тишина, и себя по центру этой картины под названием «Май. Весна». Я бы шел по степи или лучше летел, как ветер только умеет, или просто плакал словами «Fields of gold». Сотни тысяч капель в меня, будто ежиком ощетинилось небо грозою, будто этой моей иллюзорной весною я уже не совсем адекватен постылой тяге людской к теплоте и покою.
Влажность воздуха пронизывает и впитывается сухой кожей, сухим взглядом, сердцем. Ритм движения рваный. Пальцами цепляюсь за нити воды, вытягиваю себя шаг за шагом, падаю, ложусь на спину под бомбардировку дождя. Ещё совсем немного и всё утихнет, и все утихнут.
Через сотую долю секунды первым выстрелом солнечной пушки сквозь воды газированной толщу пробивается луч. Я к нему протяну свою пару ладоней, и три сотни фотонов сквозь кожу туда, где ещё циркулирует может быть красная жидкость, где ещё может быть существует нелепая толика смысла биться сердцу и мозгу дивиться оголтелой и где-то нелепой примитивности мира.
Стою, расставив ноги, как учили на уроках физкультуры, ровно на ширину плеч. И так спокойно и безмятежно слякотью под ногами лежит мое прошлое, и одежды мои в этой слякоти от подошв и до галстука.
Не надо меня мыть! Я сам обтекаю успешно довольно давно. И быть может, вот так очищаться и дольше, и злей, и больнее. Только в наших краях весь песок с легкой примесью клея, и меня очищать будет в тысячи раз сложнее. Эта слякоть сойдет, вы, пожалуйста, дайте время. Вместе с кожей осыпется в пыль. Растворителем можно конечно, но вы не смейте, от него моя кожа становится белой и хрупкой, и стылой.
Я бы хотел дождь столбом и вокруг такая безбожная дикая тишина.