По заснеженной Чукотке, словно чукча я кочую.
Вот опять меня работа в путь-дорогу позвала.
И в отличие от чукчи, лишь оленей не пасу я,
а расследую все больше уголовные дела.
Шмидт, Полярный, Ленинградский. Иультин с Эгвекинотом.
И Анадырь, и Шахтерский, и еще бог знает что.
И от этой беспрерывной, этой каторжной работы,
даже кони погибают. Ну, а я, вот, ничего…
Где эксперты-чудотворцы? Где спецтехника, машины?
Даже плёнки не достанешь, всунуть в фотоаппарат…
Лишь мозгами сортируем мы виновных от невинных.
Примитивно-первобытно, как сто лет тому назад.
И приходится порою на мякине их колоть нам.
И часа по три-четыре лить водицу изо рта.
По сценарию Андрюха очень добрым был сегодня.
Ну, а я был просто зверем, так как вытянул вальта.
Как бы ни было, однако – мы корпеем над делами.
День за днем, и год за годом. Возбуждаясь вновь и вновь.
И хотите, не хотите – но уздою с кандалами
стали нам стремленье к звёздам, и к профессии любовь.