Посвящается системе образования. Какое образование, такие и специалисты.
В школе и институте нас учат жить. А живем мы так, как нас научили.
В пустынной комнате-стране,
Где я родился, долго жил.
Прослушал новости. Во сне
Я новый мир себе открыл.
Приснился мне прекрасный край,
В котором радости полно,
И был бы он похож на рай,
Когда б не страшное говно.
Но с этим делом все в порядке.
Никто не прячет ни в кусты,
Ни в яму, и не ждет в палатке,
Пока не превратиться сад в пустырь.
Никто не потасовывает факты.
Что за окном то на бумаге.
И говорить об этом вслух – в порядке.
И не нужны им журналисты маги.
Правитель славной той державы
С трибуны вслух и громогласно
О том, что дом гнилой и ржавый
Сказал всем конституции согласно.
Министры той страны правдиво,
План производства предоставив,
Без опасений и не лживо
Приоритет в делах проставив.
Ведь план говна для населенья
Был перевыполнен с лихвою,
И больше нету поселений
Без удобренья дармового.
На год грядущий план составлен.
В нем все расписано до мелочей:
Кто во главу говнохранилища поставлен,
И что не нужно нам возвышенных речей.
И в той стране правдивой и ужасной
Говно на каждом шаге там и тут.
Но есть и то, что делает ее прекрасной:
Здесь люди никогда о нем не лгут.
Не закрывают здесь глаза на эту кучу,
Не просят отвести от нее взгляд,
Не просят улететь как злую тучу,
Которой каждый житель здесь не рад.
В газетах о говне лишь пишут,
По телевизору о нем лишь говорят.
И я во сне все это вижу,
И мысли о говне меня не злят.
Прекрасен сон, но пробужденье
Меня врасплох застало вновь.
И понял я, что заблужденье
В который раз бунтует кровь.
Открыл глаза, увидел чудо
Я не во сне, а на яву.
Не родину свою я созерцаю,
А ту ужасную страну.
Но есть различие большое
Меж тем, что вижу я сейчас
И тем, что мне приснилось ночью.
И мой энтузиазм угас.
Говно, одно говно и без просвета.
Но все молчат, вдыхая аромат.
И только после угасания дневного света
Я слышу ото всюду трехэтажный мат.