Тонкой корочкой недоверия
глазирована счастья горошина.
За собой потихонечку двери я
притворю. Ухожу по-хорошему.
Не привыкла я к театральности,
и к истерикам нет вдохновения,
слово каждое мнится банальностью,
лишь в молчании вижу спасение.
Но улыбка инопланетная -
ложь моя и твоё облегчение.
Наш роман, как фольга сигаретная,
смят легко. Не имеет значения
всё, что было - уже разрушено.
Ни к чему нам вина и повинности.
Мне бы только слезу непослушную
незаметно с собою вынести.